Пока они шли до лифта, колени Мэдсона дрожали так, что это наверное было видно даже сквозь брюки, и только когда они поехали вниз, он, наконец, смог полностью взять себя в руки и виновато промолвил:
— Знаешь брат, а ведь я должен перед тобой извиниться.
— Да? — не совсем вникнул Игорь, довольный «удачно-провернутой» сделкой, — что-то я тебя не совсем понимаю?
Майкл дождался, когда они уже совсем покинут это страшное здание, после чего счел возможным дать признание окончательно:
— Понимаешь, я попал в очень трудную, проще даже сказать, смертельную ситуацию и, чтобы сохранить свою жизнь, как впрочем и жизнь моей дорогой возлюбленной, я должен за неделю достать и вернуть русской мафии ровно шесть миллионов долларов.
— Ну, — не до конца еще сообразивший, но уже начинавший ухватывать суть подвоха, заерзал Игорь на кресле своей автомашины, куда только что успел примоститься, и предчувствуя, что его невольный напарник, помогавший ему сбывать «наркоту», не просто так заводит этот волнительный разговор, — а чем я-то тебе могу помочь в этом деле? Деньги эти «Папины», так что я должен отвести их ему и передать лично в руки, причем, не позднее вечернего времени.
— Понимаешь брат, — набираясь храбрости, для самого главного в этом разговоре признания — то краснея, то бледнея — проговорил Михаил, — сам того не зная, ты уже, определенно, помог мне.
— Это каким-это, интересно, способом? — холодея всем телом, предчувствуя страшную опасность, чуть слышно промолвил Борщов.
В этот момент, на верхнем этаже здания, Главный Босс японской мафии отдавал приказ двоим своим «ниндзя»:
— Что-то не нравятся мне эти курьеры, особенно тот второй (намекнул он на Мэдсона), давайте проследите за ними и основательно уточните, где они оба живут и, пока, подежурьте немного у них. Мало ли зачем еще могут понадобиться?
В машине, следующей от здания преступного японского синдиката, между тем разговор продолжался и входил в свою самую эмоциональную фазу.
— В общем ты сейчас отнес япошкам «Кокаин», наполовину разбавленный содой, — выдохнул из себя Мэдсон, понимая, что от его слов у брата может «случиться кондратий», но он обязан был это сделать, чтобы поставить в известность, не чуждого ему человека, — остальную часть я намерен продать, чтобы спасти наши с любимой девушкой «шкуры».
Услышав это признание, водитель бросил руль и стал биться об него головой, создавая полностью аварийную ситуацию, мотая автомобиль из стороны в сторону. Несколько раз Мишину даже приходилось хвататься, двумя руками, за круглое «колесо», чтобы выправить движение перевозящего их автотранспорта. Гоша, между тем, причитал: