- Очень уж претенциозно, не так ли?
Фаня смутилась. Действительно,
попала
впросак попадает с этим именем.
- Ладно, - махнул рукой Георгий. - Сократим Юдифь до
Дита
.
Теперь
в вашей квартире целых три Д.
И снова захохотал.
По дороге на Божедомку Дора просвещала
Диту
по поводу кодекса чести эсеровского боевика.
-
Понимаешь, для чего мы это делаем? - спрашивала она девушку.
Та неуверенно кивала.
- Весь смысл нашей работы в том, что
мы не отделяем себя от народа.
Л
юди
должны
понима
ть
, зачем и почему мы идем на эшафот. Мы убиваем не людей - мы убиваем символы, раньше это были символы самодержавия, теперь - символы новой антинародной власти, диктатуры самозванцев, которых никто не выбирал и власти им не передавал.
Пусть судят,
многие из наших товарищей спокойно давали себя арестовать, зная, что их ждет виселица, но зато на
процессе
они могли четко и ясно выразить цель
наших действий
.
- Да как же “убиваем не людей”, - удивлялась
Дита
. - Разве тот в кого стреляют - не человек?
- Нет. Если бы речь шла о простом убийстве, то Иван Каляев, не задумываясь, бросил бы бомбу в экипаж дяди царя, когда там ехали его жена и приемные дети. Но он не стал убивать невинных. Выбрал для казни другой день, понимаешь? ЦК приговорил
Сергея Александровича
, но не его жену и детей, понимаешь? Приговорили как генерал-губернатора, а не как человека из плоти и крови. Неужели ты не понимаешь такую простую истину
?
- В общих чертах понимаю. Но за что тогда приговорили Ленина и Троцкого?
- За предательство. Предательство идеалов революции. Предательство демократического пути России. Предателей
во все времена
уничтожали беспощадно. Разве ты не видишь,
какую они установили диктатуру? Диктатуру пролетариата? Кто там у них пролетариат? Кто там крестьяне? Пальцев одной руки хватит пересчитать.
И я буду счастлива привести приговор в исполнение. И счастлива пожертвовать собой, тем более, если на суде у меня будет возможность высказать все, что я думаю про эту бешеную свору.
“Какая сильная женщина! - думала
Дита
. - Это ж какой характер надо иметь, чтобы вот так спокойно быть готовой к мукам! А я? Я так смогла бы? Не знаю. Но точно не дам себя “спокойно арестовать”. Вот к этому я точно не готова”.