– Ой, Витя-Витек, что-то в лесу сдохнет, – усмехнулся Алдошин. – Сам деньги предлагает! Тебе же потом и отдавать их надо будет! Ты ж у нас никогда в благотворителях не ходил!
– Долги всегда отдавать надо, – нравоучительно поднял палец собеседник. – Правда, мое предложение может быть и бескорыстным. Бери в компаньоны – а я финансирую совместную экспедицию!
– Тю-ю, вон оно как, – удивился Алдошин. – Действительно, сдохнет что-то в тайге! Витя в поход собрался! Не знамо куда, не знамо зачем… А если там трудности, Витя?
– Не ехидствуй, Миша! Куда и зачем – действительно не знаю. А вот заказчик похода мне известен. Влад по пустякам руки не отшибает, знаю! Если уж тебя с «поля» сдернул и куда-то направляет – значит, дело большим баблом пахнет! Ты ж тоже забесплатно в храме не пернешь, Миша!
Алдошин исподлобья взглянул на собеседника, прокручивая в голове варианты. Помнится, Абвер еще в лагере при всех сказал, что окончательное предложение сделает Михаилу по возвращении из Японии. Но о своих планах на углах москвич болтать не станет. Конечно, Южно-Сахалинск город невеликий, и возвращение москвича на остров и его встреча с Михаилом вполне могли стать темой светских сплетен в кругах, в которых Проперухин обычно вращается…
– С чего ты взял, что я по его поручению в поход собрался? – решил схитрить он. – Он нынче в Японии исходных данных для своего задания не добыл. Ищут ему. А я сам по себе на север прокатиться решил – не сидеть же лето дома!
– Сам по себе? – недоверчиво хмыкнул Витька. – Ну-ну… Не хочешь признаваться старому корешку…
Алдошин не без труда поднялся с пола, и, как есть, в замасленной спецовке, с черными от масла и металла руками вплотную подошел к Семенову – так, что тот даже попятился, чтобы не испачкать дорогого костюма.
– Витя, давай закроем тему, а? – вкрадчиво попросил он. – Ты же сам знаешь, что Владислав Николаевич – мэн серьезный. Даже если что-то он мне и поручил, то болтать об этом вредно. Хочешь ко мне в компаньоны – ему об этом скажи. Если он рассудит, что мне без тебя никак не справиться с делом – я противиться не стану!
– А может, ты ему скажешь? Тебя-то он послушает, Миша!
– Все, кончен базар! – Алдошин решительно повернулся к Семенову спиной.
– Гляди, Миша! – помолчав, длинно сплюнул, растер ногой брошенный окурок. – Гляди: жизнь – она длинная, Миша! И земля круглая…
Не прощаясь, Семенов ушел.
Утром следующего дня семейство Алдошиных разбудил неурочный, шести утра еще не было, звонок в дверь. На площадке топтался сосед-собачник:
– Миш, твой гараж вскрыли! Все вокруг разбросано, и машины не видать. Я сразу к тебе – звони скорей!