– А что в этой девке такого необычного чего нет в наших?
– Кирану она понравится, когда он увидит её без шубы. Шикарная девушка, свежая во всех смыслах, умеющая красиво танцевать и раздеваться в танце».
Карма чуть не поперхнулась от этих слов, но сдержалась. «Танцевать? Раздеваться? Он что придурок? Я не умею танцевать стриптиз. Что же мне делать?»
Валевий сжал её руку сильнее, давая понять, что надо молчать и согласиться с ним.
– Это правда? – релеогот снова пробуравил её взглядом красных глаз, похоже, затуманенных дешёвым алкоголем.
Карма усилием воли подавила тошноту.
– Тогда, Вартан, лети и доложи Кирану, а я проведу их в комнату отдыха для подготовки к встрече с хозяином. Девка, наверное, должна раздеться. У Кармы глаза готовы были выпасть из орбит от того, что она услышала, а рот приоткрылся от напряжения.
– Закрой рот, красотка, будешь его открывать только перед членом хозяина! Если он ещё захочет твоё тело, – пробасил релеогот, ухмыляясь, обнажая жёлтые клыки.
Карма напряглась до предела, а Валевий ещё сильнее стиснул её холодную ладонь.
Релеоготы разделились, и один полетел, чтобы доложить хозяину о прилёте гостей.
– За мной. Девку помыть не надо? – прогнусавил другой.
– Нет, мы её вымыли и одели подобающе случаю.
И необычная троица постепенно снижаясь, как бумажный самолётик, полетела в город. Влетела во двор корявого и грязного замка, будто скрюченный указательный палец, выдернутый из кучи коровьего навоза.
«Да уж, на замок Валевия совсем не похож, там поприятнее то гостить», – подумала Карма, брезгливо поморщившись.
Релеогот опустился на землю гулким звуком, и вокруг внушительного размера стоп, образовались круги на снегу, как ледяные лунки на озере для рыбаков уныло сидящих с удочками в надежде на чудо, и Карма мимолётно кинула взгляд на его ноги. «Унты этого вонючки явно сорок шестого размера или больше, не то, что у графа аккуратные небольшие ступни в дорогущих туфлях. Если он мне только трусы купил за пятьдесят баксов, то, сколько же стоят его туфли? Миллионер чёртов!».
Валевий так и держа её за руку, повёл за релеоготом, стараясь не морщить нос, чтобы не обидеть с ходу вражеский народ. Карма еле сдерживалась, задыхаясь вонью, исходящей от него, похлеще, чем у любого давно не выбранного мусорного бака и почти бежала рядом, как маленькая собачка. И как только он ушёл, оставив гостей в комнате ожидания, громко выдохнула и вдохнула.
– Если их хозяин такой же вонючий, я умру не от укуса, а от его вони.
– Потерпишь. Он всегда кусает женщин, до того, как насилует. И ты останешься невредимой, кроме незначительной ранки на шее.