Проморгавшись и привыкнув к тусклому освещению, следующий час, а может, даже больше, я посвятила себе, любимой, устроив с помощью пеньковой мочалки настоящий пилинг всего тела, до скрипа вымыв волосы и без зазрения совести изведя на это всю воду – в конце концов, для меня грели!
Чуть приоткрыв дверь бани, я дала температуре и влажности внутри понизиться, а себе – привыкнуть к прохладному воздуху, после чего выскочила на улицу. На скорую руку растерев себя полотенцем, оделась в чистое, замотала волосы на манер тюрбана и, завернувшись в плащ, быстрым шагом пошла в сторону дома.
Деревня спала, готовясь к раннему выходу. Окна большинства домов были темны, на улице попадались только патрули, что при виде моей фигуры с тюрбаном на голове забавно пучили глаза и отводили взгляд, делая вид, что ничего не видели. С темного, иссиня-черного неба сыпало крупными искрящимися снежинками, и мне на какой-то миг стало очень спокойно от этой тихой, безмолвной красоты. И если б не пощипывающий распаренную в бане кожу морозец и ранний подъем, я бы с удовольствием побродила по спящей деревне еще, но не судьба.
Харакаш еще не вернулся в дом, потому ужинали мы с Альвином вдвоем. Оба были слишком уставшие для каких-то разговоров, и тишина прерывалась лишь поскребыванием ложек по тарелкам да треском истлевающих дров в очаге.
Наконец, поблагодарив за еду и пожелав добрых снов, я выползла из-за стола и ушла в свою комнату. Волосы, освобожденные от полотенца, едва я зашла домой, уже успели подсохнуть, и потому мне пришлось потратить чуть больше времени, чем хотелось, на их расчесывание и заплетание. В такие минуты я с особой тоской вспоминала ловкие руки моей личной служанки и иногда даже задумывалась о ножницах, но лишь только на миг. Все же мне было жалко срезать такое богатство.
Когда с вечерним туалетом было покончено, вместо того чтобы лечь в кровать, я замерла в ее изножье. В голове моментально воскрес образ жуткой драконьей морды, а затем – немигающий взгляд золотой змеи.
Дожила, теперь мне страшно ложиться спать… Сколько человек может без сна? Четверо суток? Пять? Нет, так дело не пойдет…
Сев на кровать, я помассировала пальцами виски, глядя на подушку так, словно это она была виновата во всех моих бедах. Война с предполагаемым противником началась раньше, чем мне представлялось. В том, что эти кошмары не плод моего воображения, сомнений не было – никогда в жизни мне не снилось такое дерьмо. Даже когда я лежала в больнице с гриппом и с температурой, близкой к сворачиванию белка, ловя глюки в виде плавающих перед глазами радужных пятен, тогда мои сны были максимально психоделическими, бессвязными, наполненными странными образами и воспоминаниями, но – всего лишь снами. Они никогда не переходили из моего воображения в реальность, не заставляли меня захлебываться несуществующей водой.