Катька – пограничная собака (Таразанова, Жадан) - страница 8


Шёл август 1988 года, войну никто не отменял, — так же случались обстрелы, дехкане из соседнего кишлака с разрешения ротного работали на своем винограднике, Катька носилась между заставами, навещая своих подросших щенков, — всё было в штатном режиме. А по Чарикарской долине в сторону Панджшерского перевала двигались колонны, — их было видно с вершины хребта, на котором стояла 25-я горная. Они двигались не спеша, как бы прощаясь с этой землёй, её жителями, обычаями, языком, во многом похожем на язык жителей Востока Советского Союза.

Прибавилось хлопот личному составу восьмой роты по подготовке к выводу войск в Союз, и тоска по родному дому накатывала всё чаще…

Для Катьки, которая по передающейся легенде вошла в Афган с первыми частями советских войск совсем крошечным щенком, тоска по Родине была понятием абстрактным, — она не знала другой Родины. Но настроение бойцов передавалось и ей: что-то щемящее накатывало, когда она созерцала звездное ночное небо…

А днём она чувствовала возросшую ответственность, поэтому старалась сунуть свой мокрый черный нос во всё происходящее.

— Товарищ капитан, там виноград от вчерашнего набега на духовский виноградник, ребята перебрали, на сушку вытаскивать? — подошел к командиру с докладом старшина Рома Ефимов. Загруженный в ящики из-под мин виноград обычно грузили в подогнанный вплотную к винограднику КамАЗ, после чего на заставе перебирали, рассыпали на новых танковых тентах, и сушили на палящем афганском солнце. Тенты были выменяны на чачу в службе БТИ (бронетанкового имущества).

— Куда мы его девать будем? Нам выходить скоро, а у нас больше ста мешков изюма насушено! — Ротный, всегда по-хозяйски относящийся к запасам и снабжению заставы, сокрушенно махнул рукой. С сожалением оглядел обустроенную своими силами территорию заставы, компактно и грамотно расположившуюся на склонах небольшого холма.

Даже Катька хорошо понимала — он гордился тем, что на его заставе было всё для нормальной жизни (если жизнь на войне можно было назвать нормальной!), — от казармы с одноярусными кроватями, — даже в дивизии спали на двухъярусных! — и верблюжьими одеялами, до отдельно стоящих туалетов…

На примере хозяйства 24-й заставы дивизионное начальство проводило обучение офицеров правильному устройству солдатского быта.

Каждая досточка, каждый гвоздик находили своё применение, ничего у сметливого и хозяйственного ротного не пропадало зря, всё шло в дело. На вершине холма расположились КНП и двухкомнатная канцелярия, с предбанничком, напоминающая украинский домик. Там у ротного хранились, кроме документов и прочего военного имущества, неприкосновенные запасы: избытки «приватизированного» у духов винограда находили свое применение, являясь, в виде чачи и вина, столь нужной и полезной «жидкой валютой». С её помощью можно было решить многие вопросы, — трёхосный КамАЗ, в сопровождении бэтээра и БМП, отправлявшийся в дивизию, возвращался на заставу нагруженный так, что рессоры прогибались… Неодобрительно относящийся к спиртному и никотину ротный, тем не менее понимал важность данного продукта в товарном обмене, и грех было не воспользоваться преимуществом «виноградной» заставы. Извлечение сока из винограда один в один напоминало широко известный метод Адриано Челентано из фильма «Укрощение строптивого»: большой чан наполняли виноградом и старательно топтали босыми, чисто вымытыми ногами, до полного отделения сока, — других вариантов не было.