— Всё правильно, Эмиль, всё правильно. Прилетишь в Принстон, свяжись со мной.
Второй звонок был Наташе, я связался с ней по скайпу. У неё был обеспокоенный голос, и она постоянно хлюпала носом.
— Уезжаешь? Уже завтра? Эмиль, я надеюсь ненадолго?
— Я тоже на это надеюсь, милая, но максимум на полгода, — ответил я, в надежде, что за это время что-то изменится.
— Звони мне из Принстона, как можно чаще, любимый, я каждый день буду ждать твоего звонка, — голос её дрожал.
— Как смогу, дорогая, как смогу, — задумчиво ответил я.
Лицо у неё было заплаканным. Она протянула руку к монитору компьютера, и я понял, что она гладит моё изображение.
— Эмиль, ты выглядишь измученным.
— А у тебя, детка, опухли глазки от слёз, прошу тебя, не плачь так часто, я живой и здоровый пока, и меня ещё рано оплакивать.
— Прости, Эмиль, больше не буду, — она быстро вытерла лицо, и попробовала улыбуться.
— В следующий раз, когда мы с тобой свяжемся, чтобы твои глазки были сухими. Хорошо, детка? — мне хотелось её как-то успокоить, но я точно не знал как.
Наташа тихонько, сквозь слёзы засмеялась.
— Хорошо, Эмиль, я буду стараться. Только и ты постарайся высыпаться и не переживать за меня, а то ты тоже неважно выглядишь.
— Обещаю исправить это недоразумение, — подмигнул я ей.
— Эмиль, у меня есть для тебя новость, — она смущённо поправила волосы.
— Какая, детка? — заинтересованно спросил я.
— Я не еду учиться в Питер, я остаюсь дома. Я забрала документы с экономического, и поступила в наш медицинский.
— Хм, это неожиданно. И какой же ты выбрала факультет? — спросил я.
— Пластической хирургии.
— Это призвание, милая, или как? — я был обескуражен её внезапным решением.
— Нет, скорее всего, я хочу стать врачом, как и ты, — ответила она.
— У меня появился конкурент? — пошутил я.
Наташа рассмеялась.
— Эмиль, мне до тебя далеко, но я надеюсь стать неплохим хирургом.
— Удачи тебе, детка, в учёбе, я тоже верю, что ты станешь хорошим врачом. Но тебе надо стараться, чтобы стать им.
— Я буду стараться, Эмиль. Когда приедешь, увидишь, что я учусь хорошо, — уже веселее ответила она.
— Мне пора собираться, ещё надо закончить кое-какие дела. Я позвоню тебе из Принстона, Наташа, — сказал я.
— Люблю тебя, — на прощание сказала она.
— Взаимно, милая, — ответил я.
Сидя в самолёте и глядя в иллюминатор, я думал: «Смогу ли я вернуться ещё в Россию? Вернуться к близким мне и родным лелям и ладам? Вильему, Эрику, Авроре и Фрейи, с их семьями? Смогу ли я, ещё раз увидеть их? И смогу ли я, ещё раз увидеть Наташу? Хоть ещё один раз! Я бы всё отдал за это, чтобы ещё раз посмотреть в её глаза, увидеть её улыбку, ощутить теплоту её тела, и почувствовать жар её губ».