Генерал-император Кагатт Иде Ги Ксаден
Ашарх мягко водил щеткой по крупу вороного жеребца, счищая шерстинки и грязь со шкуры. Ночью, испугавшись появления оголодавшей твари, стреноженный конь сумел уйти дальше от стоянки. Он углубился в лес на несколько десятков метров, где утром при свете солнца его и отыскал профессор. И теперь Аш пытался достать из густой гривы запутавшиеся там веточки и хвойные иголки. Животное насторожено двигало ушами, а большие карие глаза постоянно косились в ту сторону, где за редкой чередой деревьев виднелась поляна с гниющим трупом убитого чудовища. При дневном свете туша казалась еще безобразнее и отвратительнее.
— Смотрю, ты его отыскал.
Девушка как всегда бесшумно подошла со спины к своему спутнику. Она только проснулась, и выглядела еще помятой и заспанной. Кутаясь в одеяло с головой, Лантея села на старый рассохшийся пенек и принялась наблюдать за методичными действиями Ашарха.
— Да. Хорошо, что в сумках оказалась тренога, а то он бы к утру уже добрался до Италана.
Хетай-ра заглянула в раскрытую чересседельную сумку, лежавшую на земле.
— Неужели для одного коня нужно так много всего? Щетки, скребницы, крючки… А я думала, что с лошадьми не так много мороки.
— Все это необходимо, — нравоучительно произнес профессор. — Животное должно чувствовать себя хорошо, за ним нужно ухаживать, иначе мы рискуем идти до Зинагара пешком.
— Ты так много знаешь о лошадях. Умеешь их заседлывать, чистить. Даже ездишь верхом так легко и привычно, словно всю жизнь не вылезал из седла. Словно работал на конюшне.
Аш невольно вздрогнул от этих слов.
— Я провел все детство вместе с лошадьми. У родителей была своя коневодческая ферма, — нехотя признался профессор. Ему не хотелось вспоминать эти непростые времена.
— Вот как… Интересный путь от коневода до преподавателя истории.
— Скажем так, мои планы на жизнь отличались от того, что хотелось моей семье.
— Это нормально, что дети рано или поздно покидают родительский дом. Так и должно происходить, иначе они никогда не обретут самостоятельность и просто не сумеют справиться с жизненными трудностями, когда их родителей не станет.
— И зачем ты мне все это сейчас говоришь? Я это и так знаю.
— Просто мне показалось, что тебя волнует эта тема, — прищурившись, произнесла Лантея.
— Я бы вообще не хотел говорить на эту тему, если тебя не затруднит, — сухо бросил Аш.
— Как пожелаешь, — сказала девушка и улыбнулась, — о семье ни слова… Но ты ведь не будешь отрицать, что все еще любишь этих животных? И относишься к ним лучше, чем ко многим людям?