— Несколько раз он доказал, что верен своему слову, — неуверенно прошептала девушка, краем глаза косясь в дальний угол, где тихо похрапывал Ашарх.
— Это может ничего не значить. Однажды он уже продемонстрировал свою истинную суть, решив на тебя донести. Сколько боли тебе пришлось пережить из-за него!.. Такой поступок мало что способно искупить. Если он по натуре гнилой, то никакие добрые дела не изменят этот факт.
— Я не утверждаю, что безоговорочно ему верю. Но пока что его помощь нужна мне, — сказала Лантея и протянула руку через стол, коснувшись прохладной ладони тетушки. — Пойми, его знания — это сила, способная перевернуть мир хетай-ра. Я же хочу стать мостом меж мирами для этой силы.
— Не всем такое придется по душе.
— Да. И ты сама знаешь, кто будет недоволен сильнее всех.
— Подумай еще раз хорошенько, мой свет… Уверена ли ты, что хочешь ввязываться в это безнадежное на мой взгляд дело? Даже само по себе возвращение в пустыни уже принесет тебе множество проблем, но открытие Бархана для чужака возмутит всю общественность. Матриарх Первого Бархана обязательно захочет вмешаться, а ты вряд ли сможешь с ней тягаться…
— Когда-то все это должно было случиться. И лучше сейчас, чем позднее.
Чият высвободила свою ладонь из рук племянницы и потянулась к рядам берестяных коробков, сложенных на другом конце стола. Она открыла небольшую шкатулку и бережно достала оттуда старый костяной свисток в виде птицы, которому, судя по всему, было уже очень много лет. Зажав в руке находку, она повернулась к племяннице, а в ее взгляде что-то неуловимо изменилось.
— Если ты так твердо уверена в том, что твое возвращение в Бархан неизбежно, то я бы хотела попросить тебя об одной услуге.
— О какой именно?
— Отдай это моей сестре Гиселле, твоей горделивой матери.
Простенькая птичка, вырезанная из кости, легла на стол перед Лантеей. Она подняла вещицу за кожаный шнурок до уровня глаз и вгляделась в грубые черты шахина, пустынного сокола.
— Ты не любишь упоминать ее имя. Значит, эта просьба очень важна?
— Так и есть. Не потеряй, прошу тебя.
Послушно кивнув, девушка надела свисток себе не шею и заправила за воротник туники.
— И еще кое-что… Скажи ей, что в крике этой птицы она услышит мое прощение.
* * *
Чият проснулась гораздо раньше своих гостей. Как и было положено хозяйке дома, ей следовало растопить печь, чтобы приготовить горячий завтрак, покормить кроликов в клетках и успеть подоить молодую, а оттого очень своенравную козу Звездочку. Небольшое хозяйство, которым она занималась, не забирало у нее много сил, но зато позволяло получать большинство необходимых для жизни продуктов, чтобы немолодая хетай-ра как можно реже ходила в город. Конечно, она уже достаточно долго обитала на человеческих землях и примелькалась многим жителям Зинагара, зарекомендовав себя как молчаливую и вежливую женщину, но Чият все равно не собиралась рисковать и часто покидать свое уютное убежище. Она никогда не позволяла себе забыть, что являлась представителем иной расы, и любое случайное слово, неловко оброненное на плодородную почву людского сплетничества, легко могло уничтожить тот образ благонадежной пожилой отшельницы, который она усердно создавала годами.