Он отбросил тяжелый булыжник, и вдруг ни капли веселости не осталось в его лице, оно стало грустным и совершенно трезвым, будто высеченным из камня, как лица святых над вратами собора.
«Я тоже сегодня совершу чудо, – произнес он бесстрастно. – После того как умру».
Я спросил, о чем это он, но он не ответил. Стал быстро, сбивчиво благодарить меня за дружескую компанию, сегодня и всегда. Сказал, что пора нам расстаться теперь, потому что его время пришло. Я спросил, куда он собирается, но он лишь загадочно указал пальцем вверх – то ли метафорично собираясь на небеса, то ли практично указывая, что хочет подняться на башню. Но единственная лестница, ведущая вверх, находилась внутри, за запертыми дверями, так что путь на башню был закрыт. Я ему об этом сказал, но он все бормотал: «Я вознесусь… Но не будет чудес у гробницы моей. Ибо тела никто не найдет никогда».
И тут, совершенно неожиданно для меня, он подпрыгнул и ухватился за край каменной кладки над вратами. Подтянулся, ловко ее оседлал, поднялся на ноги – четыре секунды, и он скрылся в глубокой тени стены. «Я вознесусь!» – еще раз донесся до меня его голос с высоты. И все, и стало тихо. Не осмелюсь строить догадки, вознесся ли он наверх в ту ночь. Но могу утверждать одно – вниз он не спустился.
– Вы имеете в виду, – мрачно уточнил Гюнтер, – что вы с тех пор его не видели?
– Я имею в виду, – так же мрачно ответил Флоренс, – что никто на свете его с тех пор не видел.
– И что вы сделали после описанного вами происшествия? – не отставал юрист.
Флоренс смущенно рассмеялся.
– По правде говоря, – сказал он, – я пытался стучаться в двери и окна, я даже пытался привлечь полицейского, но никто мне не поверил. Они говорили, что я пьян (что было правдой) и что спьяну гоняюсь за собственной тенью по церковным крышам. Конечно, прочитав новости в газетах, они поняли, о чем и о ком я тогда говорил… Но той ночью я просто сел на последний поезд до Лондона.
– А что же с машиной? – резко спросил Гарт, и лицо незнакомца озарилось испуганным удивлением.
– Вот же черт! – воскликнул он. – Я ведь совсем забыл про машину бедняги Солта! Мы ее там же у собора и поставили, в проеме между двумя старыми домами. Совершенно из головы вылетело, пока вы сейчас не спросили…
Гюнтер поднялся из-за стола и вышел в другую комнату, слышно было, как он негромко говорит по телефону. Когда он вернулся, мистер Флоренс уже поднял свою круглую черную шляпу и, слегка смущаясь, сказал, что ему пора.
– Я рассказал вам все, что знаю, – заявил он.
Гюнтер проводил его прищуренным взглядом, будто не был так уж уверен в правдивости последнего утверждения. Повернувшись к остальным, он сказал: