– Но если вы хотите выяснить правду о нем, – возразил юрист, – почему бы вам не отправиться к нему? Зачем торчать в этой богом забытой дыре, куда он вряд ли когда-нибудь явится?
– А что толку мне отправляться к нему? – парировал его собеседник. – Нет никакого смысла в том, чтобы подойти к модно одетому молодому человеку на Бонд-стрит[47] со словами: «Простите, а вы правда совершили нечто столь ужасное, что более недостойны называться человеком?» Если он настолько порочен, что и правда нечто подобное совершил, ему достанет порочности отрицать это. А нам даже неведомо, что это за деяние. Нет, существует человек, который не только знает, что произошло, но в порыве благородной эксцентричности может рассказать об этом. Пока что я собираюсь держаться неподалеку от него.
И отец Браун в самом деле держался поблизости от эксцентричного баронета и несколько раз встречался с ним, причем оба вели себя до крайности вежливо. Ведь баронет, невзирая на годы, был довольно энергичен и много гулял, так что его часто можно было увидеть шагающим по деревне или по проселочной дороге. Уже на следующий день после их с юристом приезда отец Браун, выйдя из гостиницы на мощеную рыночную площадь, созерцал видную фигуру баронета; затянутый в черное, тот направлялся в сторону почты. Его лицо при ярком свете дня привлекало внимание даже больше, чем в полумраке замка; его серебристые волосы, темные брови и острый подбородок напоминали не то о Генри Ирвинге, не то о каком-то другом знаменитом актере. Несмотря на седины, он излучал силу, а трость держал скорее как дубинку, чем как клюку. Он поприветствовал священника и заговорил с ним с той же решительной прямотой, которой были отмечены его вчерашние откровения.
– Если вы все еще интересуетесь моим сыном, – заявил он с ледяным равнодушием, – боюсь, вам не доведется более повидаться с ним. Он только что уехал из страны. Между нами говоря, я бы скорее употребил слово «сбежал».
– Вот как, – произнес отец Браун, пристально глядя на него.
– Некие Груновы, о которых я до того никогда не слыхал, докучают мне, расспрашивая, представьте, о его местонахождении, – сообщил сэр Джон, – и я как раз собираюсь телеграфировать им, что, насколько мне известно, писать ему нужно в Ригу, до востребования. Даже с такой мелочью случилась неприятность: я хотел сделать это вчера, но опоздал на почту на пять минут. Вы надолго здесь? Я надеюсь, вы еще заглянете ко мне в гости.
Когда священник пересказал содержание этой беседы Гренби, тот был одновременно озадачен и заинтересован.