* * *
– Значит, Тёмные могут заставить кого угодно сделать что угодно? – Хару сидел в обнимку с альбомом на вершине холма и рисовал углы и изгибы города Порт, куда они с Кирши приплыли ранним утром.
Кирши лежал рядом, забросив руки за голову, и жмурился от яркого солнца. Позади шумели листвой берёзы и переговаривались птицы.
– Не совсем, – отозвался Кирши, не открывая глаз. – Мои чары не действуют на оборотней, на чародеев, у которых есть специальные обереги, или чародеев, которые очень сильны. Но в основном – да, что угодно и кого угодно.
– И меня тоже? – Глаза Хару заискрились любопытством.
– И тебя тоже.
– Тогда почему ты не пользуешься своей силой? Ты мог бы разбогатеть или даже стать королём! И всё – одним только словом.
Кирши усмехнулся. Он всё ещё не смотрел на Хару, но чувствовал на себе его пристальный взгляд.
– Мои предки уже однажды были королями. Правителями Вольского Царства, если быть точнее. Ничем хорошим это не закончилось, – ответил Кирши, размышляя, стоит ли рассказывать Хару подробности о том, как его народ сначала почитали и боготворили, а после травили и уничтожали, пока от Тёмных не остались жалкие крохи, которые доживали свои дни, рассыпавшись по миру и скрывая свою суть. По крайней мере, Кирши хотел надеяться, что Тёмные ещё где-то остались.
Он не знал никого, кроме своих родителей. Вернее, кроме отца. Мать была обыкновенной человеческой женщиной, на свой страх и риск решившей связать свою жизнь с чудовищем. Чудовищем, которое даже не сумело сохранить свою семью. Мать доверилась ему, хранила его тайну – тайну, которая могла стоить всем жизни. А вот отец не сумел удержать своего дружка в штанах, а язык – за зубами. Завёл себе молоденькую любовницу и разболтал ей всё. Надеялся, что она, как и мама, будет верна ему, а та испугалась и в тот же вечер раструбила о Тёмном с женой и грязным отпрыском всей деревне.
Отец так и не извинился перед матерью. Даже когда эти уроды мучили и убивали её у него на глазах, он не просил прощения и не пытался её спасти. Он мог бы, мог хотя бы попытаться. Мама была ни в чём не виновата, она заслуживала спасения. Она не была одной из них. Но даже тогда отец не воспользовался своими чарами. Принципиальный ублюдок. За свою жизнь он ни разу не произносил слова внушения, прикидываясь, что чтит свободу воли, и даже для своей жены не сделал исключения. И этого Кирши ему так и не простил.
– Ты можешь просто не повторять их ошибок, – задумчиво проговорил Хару, развеивая хмарь воспоминаний Кирши.
– М-м?
– Прошлых правителей. Просто не повторяй их ошибок. Которые привели их к краху. Готов поспорить, там было что-то про алчность, жестокость и угнетение. Как и всегда.