– Пойдём домой.
Раскат грома привёл Василису в чувство. Она резко вскочила, и мокрые пряди волос хлестнули её по щекам. С синего ночного неба лился дождь.
Она всё ещё лежала под камнем, присыпанная влажным песком. Ни Кирши, ни дерева – только бескрайняя пустыня.
Всего лишь сон.
Василиса закусила и без того искусанную в кровь губу и стянула с лица повязку.
– Очень надо! Я и сама вернусь! – Она взмахнула руками, собираясь чарами воды собрать дождевые капли, чтобы напиться. Пасс вышел быстрый, ловкий, пусть и немного резкий. Капли должны были заплясать и собраться в упругий водяной шарик.
Но ничего не произошло.
– Что за?.. – Василиса замерла, прислушиваясь к себе. Резерв был полон, магия гуляла по венам и была готова в любой момент вырваться наружу. Тогда почему же?..
Василиса попробовала снова, но снова ничего не вышло. Выругавшись, она запрокинула голову к небу, жадно хватая ртом каждую капельку.
Не отвлекаясь, попробовала разжечь несколько искр. Ничего. А воздух?
Широкие, выразительные, почти танцевальные пассы не вызвали даже малейшего ветерка.
Василиса уставилась на свои руки, от ужаса не в силах даже вдохнуть. Неужели? Неужели это та самая цена, которую пришлось уплатить за переход? Чары.
Изуродованное мор тело и почерневшие пальцы не выбили Василису из колеи так, как осознание того, что она потеряла способность к плетению чар. Это оказалось больнее касания мор. Страшнее серпа в сердце. Будто с косой ей отсекли невидимую, но очень важную, необходимую часть её самой, ту самую, что делала её собой. И самое ужасное, что Василиса чувствовала её, чувствовала магию в своём теле. Она наполняла резерв и залечивала раны, но никак, никак не хотела вырываться наружу, будто между ней и Василисой выросла невидимая преграда. И сколько бы чародейка об неё ни билась, ни молотила кулаками и ни рвалась, магия оставалась недосягаемой.
Василиса тяжело задышала, руки затряслись, а колени сделались ватными и податливыми, неспособными больше выдержать вес её тела. Василиса упала, ударила кулаками песок и закричала. И кричала, пока не закончился воздух в лёгких, пока силы не покинули её.
Она сгорбилась, уткнувшись лбом в остывший песок, и то ли плакала, то ли скулила, дрожа всем телом.
Холод ночной пустыни быстро пробрал её до костей и привёл в чувство. Оставаться на месте было нельзя.
Двигаться ночью, пока не жарко, а на день, если получится, искать убежище. Но куда идти? Василиса огляделась.
«Думай. Думай».
Спустя несколько мучительных мгновений в голову ей пришла безумная мысль.
Если конь на самом деле часть её, если он порождён её магией, то, возможно, она сумеет его почувствовать? Василиса снова вспомнила вечер в кровнице, когда Кирши поделился своей силой и потом, когда они лежали рядом. Василиса чувствовала, как его сила колола изнутри её кожу, желая вернуться к своему хозяину. Что, если и её магия, заключённая в коне, тоже стремится назад?