– Похоже, нет. Вот перечень его вещей. Кошелек с двумя фунтами и пятнадцатью шиллингами. Также чековая книжка Вулиджского отделения банка «Кэпитал энд Каунтис». По ней и установили личность. Два билета в бельэтаж Вулиджского театра, датированные тем самым вечером. И еще небольшой пакетик технических документов.
Холмс радостно вскрикнул:
– Ну наконец, Ватсон! Британское правительство – Вулиджский арсенал – технические документы – брат Майкрофт – вот она, цепочка. Но, если не ошибаюсь, он уже здесь и скоро сам все объяснит.
Прислуга распахнула дверь, и на пороге возникла высокая плотная фигура Майкрофта Холмса. Крепко сбитый, массивный и неуклюжий – казалось бы, только и умеет, что сидеть сиднем. Однако венчавшая неповоротливое тело голова – властное чело, проницательный взгляд голубовато-серых, глубоко посаженных глаз, решительный рот, живая игра выражений на лице – настолько ему не соответствовала, что наблюдатель тут же забывал о грубой физической оболочке Майкрофта, помня только о его могучем уме.
По пятам за Майкрофтом Холмсом в комнату ступил инспектор Скотленд-Ярда Лестрейд, с лицом осунувшимся и сосредоточенным. Мрачная серьезность обоих свидетельствовала о том, что проблема, с которой они имеют дело, чрезвычайно важна. Сыщики молча обменялись рукопожатиями. Майкрофт Холмс снял пальто и опустился в кресло.
– До чего же некстати это дело, Шерлок. Терпеть не могу изменять своим привычкам, но с обстоятельствами не поспоришь. Сейчас, когда Сиам в таком положении, мне бы следовало сидеть в конторе. Однако ситуация критическая. Впервые вижу, чтобы премьер-министр так расстраивался. Адмиралтейство гудит, как опрокинутый улей. Ты уже читал об этом случае?
– Только что. О какой технической документации идет речь?
– В ней-то все и дело! К счастью, сведения не просочились наружу. Газеты бы просто бушевали. Бумаги в кармане этого юнца – не что иное, как чертежи подлодки Брюса-Партингтона.
Тон Майкрофта Холмса свидетельствовал о том, что он не на шутку взволнован. Мы с его братом сидели и ждали.
– Вы ведь о ней слышали? Думаю, наслышаны все.
– Разве что название знакомое.
– Значение ее трудно переоценить. Ни одна государственная тайна не охранялась столь строго. Поверьте, в радиусе действия подлодки Брюса-Партингтона ни о какой войне на море не может быть и речи. Два года назад в проект бюджета удалось исподтишка включить очень солидную сумму на то, чтобы получить монополию на это изобретение. Было сделано все, чтобы сохранить его в секрете. В комплект очень сложных чертежей входят три десятка отдельных патентованных устройств, без которых целое неработоспособно. Их держали в самом совершенном сейфе, в особой конторе при Арсенале, где окна и двери оборудованы защитой от взлома. Ни при каких обстоятельствах их не полагалось оттуда выносить. Если бы на них захотел взглянуть главный конструктор военно-морского ведомства, даже ему пришлось бы для этого отправиться в Вулидж. И вот мы обнаруживаем эти чертежи в сердце Лондона, в кармане мертвого младшего клерка. С точки зрения правительства случай просто вопиющий.