— Зовите старика! И жреца! — Приказал отец Энрика. Схватив сына за шею, он поволок его домой. Втолкнул его внутрь, он пнул его ногой так, что тот упал на пол.
— Ты, выродок, что это учудил? — Он со всей силы пнул его.
— Ай, папка! Папка, прошу!
— Ты понимаешь, что теперь с нами будет? Из-за тебя теперь крови нашей требовать будут! Твоей крови, демонский ты выкидыш! Как же я теперь в глаза то буду людям смотреть? Мой сын — убийца!
— Папка, прости! Я сделаю, что хочешь!
— Что хочешь? — Он пнул его ещё раз и более-менее успокоился. Теперь его голос стал похож на отцовский. — Нам всем теперь Дьюл этот, пожри его Бездна, мстить будет!
— Папка, я не хотел! Они сами ко мне с кинжалами подошли! Я честь свою защитить хотел! — Он попытался подняться, кряхтя от скручивающей живот боли. — Я твою честь защитить хотел! Как бы на тебя смотрели, если бы все знали, что твоего сына можно вот так взять и избивать рядом с твоим домом?
— И что, защитил честь? Доволен? Мы все теперь расплачиваться будем за твою честь! — Он вышел к двери, куда уже подошла толпа во главе со старостой.
Оттуда доносились проклятия в адрес Энрика и его отца, прерывавшиеся причитаниями.
— Выходи, подлец! Всё равно достанем!
Послышался голос командира деревенской стражи Магнуса.
— Так, все, кто не участвует в этом — разойтись по домам! Я сказал, разойтись! Пусть люди сами меж собой решают!
Энр слышал это и у него душа уходила в пятки. Он тренировался махать мечом, но не то, чтобы достиг в этом больших успехов. Любой из прихвостней Дьюла победил бы его в честном бою, не говоря уже про самого Дьюла. Тот был известным отморозком и драться учился едва ли не с пелёнок.
Пока он приходил в себя, гул за окном постепенно стих и вошли родители.
— Завтра вечером ты будешь биться, сынок.
— С кем? — Ужаснулась Клаудия.
— С Дьюлом. Он убедил родителей парня дать выйти ему за честь их семьи. Пожри его бездна. Будь готов, сынок. — Отец положил тяжёлую руку ему на плеч. — Это будет бой до смерти. Меч твой у тебя?
Энрик кивнул.
— Отец — выступил Алмос. — Позволь мне сразиться вместо него.
Алмос был старше и гораздо крепче брата, да и оружию прежде обучался.
— Нет. Энрик совершил преступление и ему же искупать содеянное. — Принеси его меч.
У Энрика слегка дрожали руки.
— Не бойся, братец. Ты справишься. — Сказала Клаудиа.
— Ты сама то веришь в это?
Клаудиа посмотрела ему в глаза. — Нет. Но я помолюсь за тебя Великому Пламени. И попрошу отца Диодора благословить тебя.
— Любой из этой шайки меня голыми руками порвёт.
— Ты тоже мог бы так делать. Если бы не сидел за книжками.