Резкая боль вновь пронзила его голову так сильно, что Энрик даже на пару секунд оглох. Он схватился за неё уже свободными руками и закричал.
Бальдр щёлкнул пальцами и боль тут же исчезла, оставив приятную пустоту.
— Понимаю. Это не самые приятные ощущения. Это необходимо, дабы ты не наделал глупостей и не погубил тем и нас и себя. Дулфия, позаботься о нём.
Девушка помогла парню встать.
— Когда придёт в себя, покажите ему пару наших фокусов.
— Господин Бальдр. — Сказала она. — Пусть он пока поживёт у нас.
— Ещё чего. В камере он в безопасности.
— Она права, Бальдр. — Поддержал Мавон. — Он теперь один из нас, по крайней мере в этом деле. Глупо теперь держать его как пленника.
Бальдр резко обернулся на него и прищурился. — Глупо, говоришь? А доверять этому мальчугану разве не глупо?
— Мы присмотрим за ним. И защитим. Мы должны быть лучше рыцарей хотя бы тем, что не заставляем страдать невинных.
Бальдр хитро посмотрел на Энрика. — Ты сейчас страдал, парень?
Эти слова прозвучали откровенно издевательски и Энрик не знал, что ответить.
— Прекрати. — Неожиданно резко попросила Дулфия. — Пусть он будет под нашей охраной.
На секунду лицо Бальдра стало удивлённым, но он тут же взял себя в руки и улыбнулся Энрику. — Добро. Счастливый ты, парень. Столько достойных людей за тебя заступаются. Если бы ты ещё этого стоил. — Он развернулся и вышел.
Мавон с Дулфией провели Энрика в комнату с двумя кроватями. Энрику они постелили спальный мешок у стены. Дулфия принесла ему откуда то сено, а затем еду на ужин.
— Я понимаю, твоё знакомство с Ковеном прошло не лучшим образом. Но, надеюсь, ты дашь нам ещё один шанс.
Он и сам старался успокоить себя. Он чувствовал себя не человеком, а маленьким зверьком, над которым хозяева издеваются, как им угодно.
Поев и пообсуждав Бальдра, Мавон с Дулфией заснули.
— Спи хорошо. Завтра мы тебя поучим кое-чему тебе нужно быть бодрым. — Предупредила девушка перед этим.
Но ему не спалось. Все время казалось, что в голове всё время шевелится какой то противный склизкий червяк. Едва он представлял себе это, как с трудом сдерживал рвотные позывы.
Девушка пришла через некоторое время. Она принесла ему ещё воды и еды. — Поспи. Завтра я тебе пару фокусов покажу.
— Оставьте меня в покое!
Она развела руками и, примирительно улыбнувшись, ушла.
Он чувствовал ложь. Везде ложь! Но ведь надо же что-то делать! Нельзя же просто так сидеть и позволять делать с тобой всё, что они захотят?
А что если они говорят правду? Что если действительно Люциус — угроза всему миру. Но тогда и он, Энрик, в большой опасности рядом с ним. И Холька в большой опасности. Если всё действительно так, то что он может сделать?