– Что вы наделали? – Это была Маргана, и ужасная боль в ее голосе напугала меня больше всего на свете. Я уже собиралась вернуться в комнату, как услышала тяжелые шаги Дариуса по половицам.
– Теперь я дал тебе причину закончить. У тебя есть время до субботы, Маргана. Пять дней. Как думаешь, насколько долго продержится Эвран?
Я шагнула в дверной проем и чуть не столкнулась с Дариусом, который посмотрел на меня своими ужасными, пустыми глазами.
– Скажи мне, Лиора. Теперь ты боишься?
Я подождала, пока за ним закроется входная дверь, а потом вернулась на чердак. Маргана рыдала на полу, и я затаила дыхание, готовясь увидеть израненное тело Эврана.
Но Эвран исчез.
– Что случилось? – спросила я, бросаясь к Маргане. – Где Эвран?
Видеть, как плачет Маргана, было очень страшно. До этого от нее редко можно было дождаться даже намека на эмоции, и для меня в ее стоицизме было что-то обнадеживающее. Если она не боялась Дариуса, тогда и я могла хотя бы попытаться. Но, что бы он ни сделал, это вывело ее из равновесия.
– Он толкнул его.
– Эврана? – Я тупо выглянула в окно. Он бы никак в него не поместился. – Куда?
Она молча подняла руку и указала на гобелен.
– Что? – Я повернулась к нему лицом. В гобелене не было прорехи, указывающей на то, что Эвран провалился сквозь нее. И в плетении не было никакого рисунка, ничего, что могло бы выйти и забрать Эврана, даже если бы работа была закончена. Это была бездонная пропасть. Пустота.
– Это невозможно, – прошептала я. Позади меня Маргана поднялась на ноги. Ее щеки все еще были мокрыми от слез, но она перестала плакать.
– Разве ты еще не поняла? Нет ничего невозможного.
– Но это предмет, а не место. – Мне показалось, я почувствовала, как что-то коснулось моей ноги, но я была так поглощена гобеленом, что не обратила на это внимания. Когда я, наконец, снова оглянулась, Маргана смотрела на меня полными удивления глазами.
– Ты все еще сияешь, – выдохнула она.
Я издала нервный смешок.
– Конечно, сияю. А в чем дело?
Она сделала шаг ко мне.
– Прости меня, дитя. У меня нет выбора. – Затем толкнула меня так сильно, что я отшатнулась назад, готовая столкнуться с гобеленом.
Но этого не произошло.
Я продолжала падать назад, бесполезно размахивая руками, пока не приземлилась на спину, ушибив копчик. Но закричала я не от боли. Впервые в жизни я оказалась в темноте.
Она меня окружала. Дальше вытянутой руки все было погружено в кромешную тьму. Сияние моей кожи не освещало ничего, кроме меня самой.
– Маргана! – закричала я, на смену замешательству пришел страх. Она толкнула меня