– Я тоже хотела стать другим человеком, – пробормотала я. – Но у меня не получилось. Поэтому я тебя не выдам. А позвала я тебя, чтобы предложить перемирие. Заключим уговор.
– Какой еще уговор?
– Я не скажу ни слова о твоей истории с сережками. Никому никогда тебя не выдам. Но и ты кое-что сделаешь для меня.
– Что тебе от меня нужно? Хочешь, чтобы я всем рассказала, что мы подруги?
– Ты слишком много о себе возомнила. Я хочу, чтобы ты притворилась Ребеккой Парадайз.
– Серьезно? – По-моему, для нее мое предложение прозвучало не как наказание, а как награда. – То есть я должна рассказать ребятам в школе, что я и есть Ребекка?
– Рано или поздно кто-нибудь узнает правду. Я хочу, чтобы ты убедила читателей, что Ребекка – это ты, тогда они перестанут копать.
– Почему ты просишь меня об этом? – подозрительно спросила София. – Тебе не нравится быть Ребеккой?
– Нравится. Точнее, я бы не отказалась от Ребекки, но что будет, если все узнают, кто автор блога? Эта чокнутая, которая ходит к психологу. – Я покачала головой. – Ребята разочаруются. Я опозорюсь. Надо мной будут смеяться.
– Не исключено, – тактично согласилась новая Ребекка.
– Что скажешь? Ты согласна?
София подумала минутку, а потом протянула мне руку:
– Согласна.
– Спасибо, – ответила я, пожав ее руку в ответ, хотя на душе почувствовала глубокую печаль.
Мы молчали, дождь стихал. Парк выглядел почти совершенным: пустым и блестящим. Наконец я нарушила тишину:
– Ты правда украла сережки у учительницы?
София сломала свою веточку и вздохнула.
– Они были не золотые, но так – да. Та глупость сломала мне жизнь. Я разочаровала родителей, учителей… О краже узнали все. Несколько недель я просила прощения, плакала, ходила к психологу…
– К Джорджу?
– Да. Если бы ты знала, как я перепугалась, увидев его в новой школе. Он один был со мной ласков. Даже никому не рассказал о краже. Ты ведь не от него узнала?
– Нет, не от него. По другим каналам.
Дождь совсем перестал, но поднялся сильный ветер. Пора уходить.
– Слушай! – вдруг воскликнула София. – Кто же тогда будет злодейкой в блоге? Вторая подозреваемая?
Об этом-то я и не подумала! Про Лианн теперь тоже плохо не напишешь – мы же друзья.
– И правда, – с сожалением признала я, чувствуя, что мои проблемы никогда не закончатся. – Я пообещала, что совсем скоро раскрою эту тайну.
– Я, конечно, пишу не так хорошо, как ты…
– К чему ты клонишь?
– Могу помочь тебе придумать такой финал, в котором ты никого не обидишь. Если, конечно, ты мне доверяешь.
Доверяю ли я Муравьиной Матке? Туалетному фотографу? Сороке-воровке Дженкинс? Она думает, я с ума сошла, что ли?