Вскоре пит-лейн заполонили механики, а трассу – ревущие спорткары. Один за другим неопытные пилоты, опасаясь за свою жизнь, сбрасывали газ перед каждым бэнкингом. Один из гонщиков Shelby American, вернувшись в боксы, так трясся от страха, что с трудом вылез из кокпита своей машины. Неповторимая песнь итальянского мотора V12 огласила прибытие на трассу «Дайтона» чемпиона мира Джона Сертиса на новеньком прототипе Ferrari 330P2, построенном для «Ле-Мана». Это был среднемоторный гоночный автомобиль с 4,0-литровым двигателем, двумя верхними распредвалами и аэродинамическим крылом, нависающим над открытым кокпитом.
Шелби привел откуда-то еще одного ковбоя в точно такой же шляпе, как у него самого. Им оказался новый партнер Майлза на эту гонку.
Майлз с подозрением оглядел незнакомца: почти щенячьи черты лица, каштановые волосы и невыразительный взгляд. Как и Шелби, он был родом из Техаса и присоединился к команде в самый последний момент. Представляя его Майлзу, Шелби произнес имя незнакомца на техасский манер: «Лоуд Рии-ууби».
Майлз слышал о Ллойде Руби. Он был гонщиком Indycar, ветераном «Бензиновой аллеи», как называли боксы «Индианаполиса». Шелби точно знал, какие мысли роились в тот момент в голове Майлза. Он круглыми сутками корпел над своим GT40, чтобы этот ковбой взял и запорол ему машину? Майлзу всегда недоставало терпения по отношению к тем, кто соображает или водит не так быстро, как он.
Руби сходил на медосмотр, а когда подошла очередь его пробного заезда, водрузил на голову шлем, украшенный «Одинокой звездой» – символом Техаса, и направился к GT40. Двигался он так неспешно, что могло показаться, будто парень слегка под мухой. Однако стоило машине выехать на трассу, Руби тотчас превратился в отчаянного гонщика. Вся команда Shelby затаив дыхание следила за тем, как он, не сбавляя скорости, входил в бэнкинг.
– Господи Иисусе, – только и выдохнул кто-то.
Да, водить Ллойд Руби умел.
На следующее утро, в день гонки, Шелби собрал команду пораньше. Из Дирборна прилетел Лео Биби.
– Нам предстоит командная работа, – сказал Шелби сгрудившимся вокруг пилотам. – Цель – довести до финиша как можно больше машин на как можно более высоких позициях. Пусть все идет своим чередом. Если вы впереди – хорошо. Если пит-стоп вышел слишком длинным и вы оказались четвертым, я сам буду давать указания, нагонять ли упущенное время или просто удерживать позицию.
В 10:00 под прицелом тысяч людских глаз три дюжины автомобилей разогнались по стартовой прямой. Шелби стоял внутри гоночного круга, пряча лицо в тени широких полей своей ковбойской шляпы. Он внимательно наблюдал за Сертисом, который пока без особых усилий удерживал лидерство. На трассе в Индианаполисе машины частенько бились или просто выходили из строя, и Шелби понимал, что его единственный шанс на победу – это поломка у Сертиса. Ждать пришлось недолго: на бэнкинге у спорткара лопнуло колесо. В облаке дыма и пыли Ferrari вынесло на траву. Для этой машины гонка закончилась. Oшметки резины повредили кузов автомобиля.