Дамир отстраняется и стягивает с меня одновременно юбку, до сих пор скомканную на талии широким поясом, и трусы одним быстрым движением, заставляя приподнять сначала попу, а потом ноги.
— Не дрожи, Жень… — Дамир старается сказать это мягко и с привычной насмешкой, но я слышу, как вибрирует прорывающимся возбуждением его голос.
И от этого дрожу еще сильней. Свожу было ноги, закрываясь, но он не дает, подхватывая меня под колени и снова широко разводя их в стороны. На мгновение становится холодно. А потом он опускается и… очень жарко.
Когда я чувствую, как его горячее влажное дыхание опаляет нежную кожу промежности, то вытягиваюсь в звенящую струну. И снова крепко вцепляюсь Дамиру в волосы в смешной сейчас попытке оттолкнуть.
А потом его губы касаются меня там, и остаётся только шумно, протяжно выдохнуть, обмякая.
По бедрам и вниз, до самых кончиков пальцев ног, волной прокатывается дрожь. Это так…
Лицо заливает жаром и начинают полыхать щеки. Мои приоткрытые губы сохнут в нарастающей горячке, и так и тянет их облизать, выдыхая томительное «А-а- а-х-х».
Я чувствую его язык. Очень остро. Так остро, что, закрыв глаза, я почти вижу в своем воображении, что именно он делает. Вот широкое мягкое прикосновение во всю длину, раздвигающее пульсирующие, мокрые складки. Вот Дамир целует вход в лоно, будто это чертов рот, язык толкается внутрь, я и хриплю что-то стыдливое и нечленораздельное, сильнее вцепляясь ему в волосы и рискуя оставить себе парочку на память.
Мне кажется, или то, как шумно он выдыхает мне прямо в «святая святых», больше похоже на смех???
Возмущенно дергаю еще раз, и, вместо ответа, мне на живот ложится мужская горячая ладонь, впечатывающая посильнее в диван, чтобы не дергалась. Язык поднимается выше и бьет по набухшему клитору, в лоне его заменяет палец, второй и…
— О-ох… М-м-м… — голова запрокидывается сама собой, а дрожащее тело услужливо выгибается в пояснице. Я зажимаю себе рот, прикусывая ладонь.
Всё, мыслей больше нет.
Мне просто хорошо. И это так невероятно, что я жадно ловлю каждое мгновение, расчленяя его на микроскопические составляющие. Тяжелая ладонь на моем конвульсивно напрягающемся животе рассеянно гладящая покрывающуюся испариной кожу. Оглушающий шум крови в ушах, пошлые чавкающие звуки, запахи разгоряченных тел, напряжение и расслабление мышц в инстинктивной попытке приблизить развязку. Жесткая, царапающая борода Дамира, два пальца, ритмично растягивающие меня внутри, шероховатый горячий язык, то нежно, почти невесомо гладящий клитор, то бьющий по нему коротко и быстро…