Она повернула голову. За дальним концом стола мужчина, который пренебрежительно отзывался об угрозе терроризма, говорил:
– Я не буду голосовать за женщину, баллотирующуюся на пост президента. Страна к этому не готова, и я к этому не готов.
Южанка в наглухо застегнутой рубашке, вдруг побагровев, выпалила со своим тягучим акцентом:
– В таком случае, не пойти ли вам нахер?! Не пойти ли вам нахер?!
Она с грохотом бросила вилку на тарелку, и в комнате воцарилась невероятная тишина.
В такси Пэм хохотала:
– Ну правда, весело? – Она собиралась прямо с утра позвонить Дженис и поделиться с ней этой историей. – Ее муж, наверное, чуть сквозь землю не провалился. Хотя какая разница? Она молодец! – Пэм захлопала в ладоши и добавила: – Слушай, а ведь Боб в этот раз не приезжал к нам на Рождество. Интересно, почему?
Впрочем, грусти она больше не чувствовала. Груз печали, навалившийся на нее за столом, тоска по Бёрджессам, воспоминания о прошлой жизни как о чем-то навсегда утраченном – все это отпустило, словно спазм в животе, и прекращение боли было восхитительно. Пэм смотрела в окно и держала супруга за руку.
* * *
В обеденное время в деловом центре Нью-Йорка многолюдно. Толпы идут по тротуарам, переходят дорогу на запруженных перекрестках. Многие спешат в ресторан – возможно, на деловую встречу. В этот день суеты было еще больше обычного – утром крупнейший банк мира объявил о первых потерях по ипотечным кредитам, превышающих десять миллиардов долларов, и никто не знал, что за этим последует. Конечно, блогеры уже предрекали, что к концу года некоторым придется ночевать в машинах.
Дороти Энглин не волновалась о крыше над головой. Денег у нее было столько, что даже потеряй она две трети, ее жизнь ничуть не изменилась бы. Она сидела в модном кафе на Пятьдесят седьмой улице недалеко от Шестой авеню с приятельницей, с которой познакомилась на благотворительном мероприятии в поддержку детского творчества, и думала, как обычно, о дочери, а вовсе не о программе и не о финансовой ситуации в стране. Приятельница говорила, а Дороти рассеянно кивала, делая вид, что слушает, и тут вдруг заметила за одним из столиков Джима Бёрджесса с новой ассистенткой. Дороти не подала виду, но стала внимательно наблюдать за ними. Девушку она узнала – как-то перекинулась с ней парой слов, заглянув к мужу в офис. У девушки были длинные волосы, узкая талия, и Дороти она в тот раз показалась застенчивой. Они с Джимом сидели в самом дальнем углу и, видимо, не замечали, что Дороти на них смотрит. Девушка закрылась большой полотняной салфеткой – похоже, пряча улыбку. Рядом со столиком в ведре со льдом стояла бутылка вина.