Когда примерно через тридцать минут ландскнехты «отступили», а вернее бежали, вся ледяная гладь реки от одного берегового уреза до другого и на расстоянии около пятиста метров в сторону позиций осаждающих от «ледяных» крепостиц была завалена в пару рядов, а в некоторых местах и в три, трупами и раненными «немцами» с поднимающимся над ними паром от темной жижи, в которую превратился снеговой наст на речном льду. Особенно много погибших папистов лежало на льду в нижнем течении Двины, где враг попал под длительный перекрестный орудийный огонь с обоих флангов, со стен правобережного Якиманского посада и укреплений левобережного Заполотского посада.
Следующий приступ по руслу реки начался только во второй половине этого дня. После отбития атак на крепостные укреплений в иных местах штурма. К этому времени всякое шевеление на льду прекратилось. Кто мог, уполз, остальные затихли навечно. Так что повторно наступали германцы практически по трупам своих камрадов, что не прибавляло им боевого задора. В общем как - то вяло атаковали, и после пары залпов, оставив на льду «пополнение» в ад едва в сотню мечей, быстренько ретировались на исходные позиции. После чего штурм был прекращен по всему полоцкому оборонительному периметру. И наступило «затишье», если так можно было назвать непрекращающуюся орудийную пальбу осаждающих и нашу более редкую ответную стрельбу из «единорогов».
«Затишье» с артиллерийской перестрелкой закончилось 21 февраля, когда снова по утру паны погнали своих воинов на очередной приступ. В этот раз используя факт приведения к молчанию с последующем разрушений бастионов фортов непосредственного прикрытия городской стены и появления пары проломов в самой стене, атакующие колонны Батория смогли прорваться через проделанные вражескими пушками отверстия в городских укреплений за стену, за которой и уперлись в паллиативные укрепления, полу баррикады, полу стены рубленные из бревен, преградившие за проломами путь штурмующим жолнерам польного круля вглубь Полоцка. Ценой огромных потерь поляки сумели укрепиться за проломами, но на этом их успех и закончился. Ни где в иных местах обороны им не удалось проникнуть за стену или подняться на её боевой ход, либо завязать схватку «белым» оружием на городских бастионах. Сражение продолжалось и на следующий день и 23 числа, когда после полдня осаждающие предприняли мощный натиск, в течении пары часов лезли на пролом на косящий их свинцово - чугунный «ливень», а потом неожиданно отступили от стен и покинули удерживаемые ими последние дни, не смотря на крупные потери с их стороны, позиции за проломами городской стены. Честно сказать я сначала и не понял, что случилось с панами. И только под вечер дошли слухи, что король Речи Посполитой Стефан Батория потерял голову, потерял её в прямом смысле. Как мне донесли, по мнению вражеских военачальников и воинов вражеской армии, Стефана Батория убило шальным ядрышком от малого фальконета, прилетевшего со стен осажденного Полоцка. Польский круль попросту лишился головы, разлетевшейся от удара малого ядра или большой чугунной пули на разновеликие осколки, отлетевшие на свитских и забрызгавших их одежды не только монаршим мозгом и иным содержимым королевского черепа, но и фонтаном крови ударившем вверх из неожиданно открывшихся артерий. Ну пусть паны так думают, для нас же и лучше. Вон после этого даже близко к городским стенам никто из их командования не приближались».