— Слава, только Лизе не доверяй. Лучше, правда, приударь за Женей. Она классная.
Он обернулся, посмотрел удивлённо:
— В смысле? Почему это?
— Лиза врёт всё. Тебе Родя об этом расскажет. И о парне её тоже. Ты ведь до сих пор ничего не знаешь, да?
— О чём?
— О-о-о, ну всё понятно. Нет, я не при делах. Пусть тебе Родя обо всём сам расскажет. Просто скажу, что из-за Лизки твой дружок в этом году школу не заканчивает.
— Чего? В смысле? Эй!
Аня прошмыгнула в кабинет первой. Слава в растерянности перешагнул через порог. Спонтанно достал телефон, обдумывая, не позвонить ли Роде. Но потом со злостью на себя убрал телефон обратно в карман и вошёл в кабинет с мыслью:
«Да конечно, буду я тут верить всяким Измайловским подстилкам! Сука, могла бы и сразу всё сказать. Наверняка, ничего не знает, только на понт меня берёт».
* * *
— Домой идёшь?
Последним уроком была физкультура. Физрук, недолго думая, отправил класс на улицу. Парни играли в футбол, девчонки сидели на лавочках, уставившись в экраны телефонов и вяло следили за игрой, не забывая при этом визжать на голах и опасных моментах. Слава был доволен как своей игрой, так и игрой своей команды, которая победила со счётом 5–2. Слава даже забил один гол, хоть и играл в защите. При этом набегался так, что изрядно вспотел. На улице как раз распогодилось, по ощущениям от пекущего солнца на все тридцать градусов тепла. В раздевалках открыли душевые. Желающих их протестировать нашлось немного. Слава был одним из них. Физрук даже выдал новенькие одноразовые полотенца, которые скоро грозились превратиться в жёлтые половые тряпки. Грех не воспользоваться моментом. После душа Слава долго провозился в раздевалке. Домой спешить резона не было. Ничего увлекательного его там не ждало. Мать в последнее время решила справляться со своим разведённым положением гипервниманием к сыну. Выражалось это, в основном, в привычных придирках и череде лишних, неуклюжих вопросов.
Слава заталкивал в сумку спортивную форму, когда в раздевалку осторожно заглянула Лиза со своим вопросом.
— Да. Сейчас, соберусь.
— Давай, я на крыльце подожду.
Её голова скрылась за дверью, как мираж, оставив Славу в боязливом оцепенении. Он боялся выйти из раздевалки и идти ей навстречу. Он, как мог, оттягивал время, набирался смелости. Очевидно, что Лиза вызывала его на разговор, в котором не могло не всплыть его пьяное признание. В то же время, призрачное предвкушение неизвестности, которое могло бы вспыхнуть искрой взаимности, тепло подбадривало Славу. Всё-таки он вышел на крыльцо, переборов свою нерешительность.