- Некуда спешить, - наставительно заметил рассказчик нетерпеливому слушателю, - рассказ, как монпансьешку, только дурак грызет, а умный на языке держит да исподволь посасывает. Вот, значит, он и появился у нас ровно двадцать второго июня в десять часов утра.
- Гражданин, да разъясните, кто появился-то, - не терпелось соседу, вихрастому юноше из железнодорожных служащих.
- А вам бы, молодой человек, самую чуточку обождать, тогда бы и вопрос свой не задавали неправильно. Не "кто", а "что"... Ибо я рассказываю о необыкновенном вагоне. Но йрежде разрешите вам сказать, что перед вами знаменитый артист труппы Раздувай-Печурина, двадцать восемь лет кряду не покидавший сцены. Собственно, я даже тенор. Я пел Фауста.
Но по мере надобности пришлось и актерствовать и режиссерствовать, а последние пять лет, благодаря оживлению политики, заниматься куплетами. Бывало, спою куплет на каждый образ правления, он и ходит по городу. А в междуцарствие у нас особая песня пелась, "Васькой-" звали. Домовая охрана при охотничьих ружьях, уголовная тюрьма вся поразбежалась, а у нас зала приказчицкого собрания полным-полна, и публика с меня требует "Ваську". Ну, выйдешь, споешь им!
Васька Тертый говорит; Что такое колорит?
Это, брат, такое делоСлева красно, справа бело.
У Деникина черно.
А у Махно - зелено.
Отвечает Васька Тертый Очевидный мелешь вздор ты Колорит, брат, - в спирта литре Слить все краски на палитре .
Рассказчик спел это приятным тенорком и продолжал дальше, покосившись на спавшего горбуна.
- Так вот, двадцать второго июня по новому стилю, после переворота, ранним утром бегут ко мне мальчишки с нашего двора и кричат во весь голос: "Дяденька, дяденька, за вами солдаты пришли". Вышел, в чем был, - на пороге два красноармейца с винтовками: "Так и так, товарищ, нам нужны сознательные силы для борьбы с деревенской темнотой. Устраиваем летучий митинг в образцовом вагоне и, как мы наслышаны, что вы очень хорошо куплеты говорите, то за вами из исполкома присылают, и хоть без бумажки, а явка обязательна".
Я взял фуражку и пошел. Исполком помещался у нас в бывшей городской управе, на площади, прямо против городского сада. И что же я вижу? Стоит перед самым крыльцом огромнейший, длинный вагон на колесах, запряженный четверкой лошадей. Вагон покрашен в красную краску, совсем как в прежнее время странствующие театры ездили. По обе стороны окошечки с занавесками, а между окошечками выведены желтой краской эмблемы республики, агитационные надписи и лозунги. И все это сделано не как-нибудь, а чисто, нарядно, с хитростью. Куда-ни посмотри, отовсюду действует. Особенно сзади был хороший рисунок - звал рабочий, поднимая тяжелый молот над старым миром, к будущему, сиявшему над ним пламенной пятиконечной звездой; и так он заразительно звал, что смотреть нельзя было без подъема. Вокруг вагона столпилось множество мальчишек; кто ни проходил по площади, остановится и смотрит.