Защитный купол над домом раскаляется добела и стреляет искрами во все стороны. Окружавшие дом мертвецы бегут прочь. Те, в которых попадают искры, сгорают, превращаясь в кучку пепла.
— Как все устаканится, первым делом вернешь девичью фамилию, — говорит Наина Семеновна. — «Светлана Вышневолоцкая» звучит гораздо лучше, чем «Светлана Зажерильская». Я и Бореньке посоветую фамилию сменить. Ну какой он Зажерильский?
Верхний Сволочок, 20 февраля 2019 года, пятница, 00:15
Смотровая площадка водонапорной башни. Маша дремлет в кресле в комнате с табличкой «Посторонним вход воспрещен!». Комната небольшая, кроме кресла здесь стоит стол, над которым висит железный шкафчик с красным крестом на дверце. Лунный свет проникает в комнату через небольшое окно. На столе стоит электрический чайник, бесполезный ввиду отсутствия электричества.
— Машуль! — зовет снаружи Алексей. — Иди сюда!
Маша неохотно встает и выходит на площадку.
— Смотри туда! — Алексей показывает рукой в сторону Твери. — Там сейчас как полыхнуло! Это наши!
Вдалеке, за полосой деревьев, что-то горит. Приглядевшись, Маша понимает, что это не огромный костер, а огненный купол.
— Там что-то светилось, но я думал, что это пожар угасает, — возбужденно тараторит Алексей. — А сейчас понял, что не пожар… Маша! Спасение близко!
В порыве чувств он обнимает Машу и расцеловывает в обе щеки. Маша, в свою очередь, обнимает Алексея, но от поцелуев воздерживается.
— Там под столом есть непочатая бутылка водки, — говорит она, доставая из кармана куртки телефон. — И вообще кресло раскладывается…
— Предлагаешь устроить оргию? — улыбается Алексей.
— Предлагаю устроиться с максимальным комфортом! — строгим тоном отвечает Маша. — Блин! Батарея разрядилась.
— У меня тоже, — вздыхает Алексей. — Теперь вся надежда на Макса и его камеру…
— Главное, чтобы он сам был в порядке! — говорит Маша.
Москва, 20 февраля 2019 года, пятница, 00:35
Спальня в квартире Раймонда Ренольдовича, оформленная в готическом стиле. Темно-серые тканевые обои, массивная дубовая мебель, широкая кровать с кованой спинкой, кованая черная люстра, каменная плитка на полу, вместо ковров — две большие медвежьи шкуры. На комоде — шахматная доска с не доигранной партией, фигуры в средневековом рыцарском стиле сделаны из янтаря и словно бы светятся изнутри. Напротив настоящего окна, задернутого черными шторами, в стене устроено ланцетовидное фальшивое окно с мозаичным витражом, изображающим рыцаря, опершегося на двуручный меч. Витраж подсвечен изнутри. Над входной дверью висит огромная волчья голова — не то охотничий трофей, не то муляж. Раймонд Ренольдович, одетый в темно-лиловый шелковый халат и такие же пижамные брюки, сидит в высоком кресле, размерами напоминающим трон, и разговаривает по мобильному телефону. Выражение его лица сердитое, брови сошлись вплотную на переносице, но говорит он ровным бесстрастным голосом.