Москва, 21 февраля 2019 года, суббота, 11:15
Маша сидит на кровати в четырехместной камере. Напротив нее (больше здесь никого нет) сидит брюнетка лет сорока с грубыми чертами лица в синем спортивном костюме.
— И-и, милая, — говорит соседка, — раз уж посадили, то будешь сидеть, никуда не денешься…
— Это какая-то ошибка! — дрожащим голосом отвечает Маша.
— Может и ошибка, — соглашается соседка. — Но ведь посадили же? Значит — есть основания. А раз есть основания, то ничего не поделаешь. Против фактов не попрешь!
— Факт в том, что я была совершенно в другом месте! — Маша бьет кулаком по кровати. — У меня алиби!
— Может и алиби, — кивает соседка. — Но ведь посадили же? Посадили…
— И что мне теперь делать?
— Думать! — соседка стучит себя указательным пальцем по лбу. — Думать о том, как ты будешь сидеть…
— Я сидеть не собираюсь! — вскидывается Маша.
— Думать о том, как ты будешь сидеть! — с нажимом повторяет соседка. — Важно не «сколько» и не «где», а «как»! Одно дело сидеть в хороших условиях, при хорошем отношении, и совсем другое — если наоборот. А все от них зависит, — соседка кивает головой на металлическую дверь камеры. — Могут так тебя загнобить-зачморить, что в петлю полезешь, а могут и послабления делать. Ты меня слушай, я уже на третий заход иду…
— За что? — интересуется Маша.
— Про то напрямик спрашивать нельзя, — строго отвечает соседка. — Захочет человек — сам скажет. Но тебе я скажу — первый срок за хулиганство был, второй за кражу, а теперь за скупку. Для меня тюрьма — дом родной, я все здесь знаю. Держись меня, слушайся моих советов, и все у тебя будет хорошо. То есть — не совсем плохо. Перво-наперво перестань упираться и признай свою вину. Этим ты следаку работу облегчишь, а он взамен тебе жизнь облегчит. Смотри, как здесь хорошо, — соседка обводит камеру рукой. — Ремонт свежий, постель чистая, сотрудники вежливые… Думаешь, везде так? Нет, не везде! Короче — ты думай-соображай, а я пока подремлю.
Соседка укладывается на спину, складывает руки на груди, закрывает глаза и говорит:
— То, что днем прилечь разрешают — это тоже поблажка. А так — только от «отбоя» до «подъема».
«А ведь я могла бы стать актрисой, — с тоской думает Маша, глядя на зарешеченное окошко под потолком. — И все в моей жизни было бы по-другому… Как-то иначе».