— Ты просчитался, ведун. Тебе не владеть Танагирем! Убирайся прочь, отныне тебе запрещено под страхом смерти приближаться к терему. — в голосе девушки звучали металлические нотки. Но стоило ей повернуться к дружинникам, и ненависть в ее глазах сменилась теплом и благодарностью.
— Спасибо вам, други мои, за вашу верность и мужество. Только благодаря вашей стойкости сегодня не была пролита кровь невинных. Великий Корс не простил бы нам этого. А сейчас все на Вечевую площадь, пока мой народ не разнес в ярости кованые ворота.
Дружинники с трудом сдерживали счастливых горожан и посадских, желающих пробиться к княгине, чтобы поцеловать ее плащ. Столпившиеся позади нее вятшие мужи понуро стояли кучкой, уткнувшись глазами в землю. Потерявший всю свою спесь Пуяр прятался за их спины, став еще ниже, и лишь только его полнота не давала ему возможности стать невидимым. Старый ведун, оставшись один, под грозными взглядами дружинников был выпровожен из терема, и отправился к себе, скрежеща зубами от досады и ненависти. А Олана как будто стала еще краше, ее глаза лучились счастьем. Возможно впервые за многие годы, она почувствовала на себе любовь танагорцев, готовых сражаться за нее не на жизнь, а на смерть. И не то чтобы ее не любили раньше, просто эта любовь еще никогда не предназначалась ей одной, так явно и так сильно. И все часы горечи и отчаяния отступили в этот момент, словно испугавшись этой любви, уступив место спокойствию и вере.
Олег с улыбкой смотрел на жену, любуясь ее статью и красотой. Темно-каштановые волосы, волнами спадающие с плеч поверх карзно и стянутые на голове золотым обручем, горели на солнце красной медью разных оттенков. Белоснежная кожа лица, еще не успевшая покрыться первым загаром, тонкие, чеканные черты носа, губ и глаз. Стройная фигура, обтянутая тонкой, но плотной материей вышитого длинного сарафана… Олег с трудом перебарывал в себе желание подойти и обнять ее, покрывая поцелуями. Но горожане вряд ли бы оценили его поступок, и поэтому, чтобы хоть как-то отвлечься, он внимательно осмотрел теснившуюся толпу. Однако ничего подозрительного Олег не заметил, да в общем он на это и не рассчитывал. Мираду нужно время, чтобы придти в себя и принять какие-то действия, а уж остальным тем более. И Олег снова с любовью и гордостью посмотрел на Олану, произносившую глубокую и доходчивую речь, обращенную к собравшимся. Слова текли связано и без запинок, от самого сердца. Правда для воеводы было немного непривычно произошедшие в любимой изменения, но с другой стороны теперь она княгиня, а не княжна, и это должно было сказаться. За своими мыслями Олег не расслышал последних слов Оланы и поэтому сильно удивился, когда все взгляды обратились в его сторону. Смутившись, он растерянно посмотрел на княгиню, которая протягивала ему руку. Взяв воеводу за руку, она снова обратилась к собравшимся.