По пути в подвал не обошлось без накладки. Где-то на середине пути, в очередном коридоре, Старшую застал срочный вызов. Над ней в мгновение распустилась вязь голограмм. Мы, без приказа, на одних вбитых рефлексах, распределили огнеопасные сектора, а я ещё и обвешал все подступы защитными полями. Так и стояли, напряжённые, пока Ми не завершила оценку ситуации и не отдала необходимые распоряжения.
— Внештатная ситуация. Лай пришлось спешно вытаскивать, — коротко пояснила она, когда вихрь проекций сменился почти медицинским умиротворением штабных коридоров.
— Ты уверена, что это того стоит? Именно сейчас? — видимо, я так и не понял всю важность момента, потому что в ответ получил три гневных взгляда.
— Да. Это дело принципа… И Кошак. Тебе сегодня предстоит выступать основной ударной силой. Мы будем её драть по двое, а твой удар должен завершать. Снова и снова. Чтобы увидела и прочувствовала.
Пояснять причину подобной расстановки не пришлось, она была ясна, как божий день. Валькирии должно быть по-настоящему больно. Однако пронять её физическим воздействием сложно, вот сёстры и решили достучаться до её сознания через психологию, вбить в её милую буйную головушку, что та поступила плохо и так поступать больше не следует. Непонятно было только, чего в этом больше: заботы обо мне или об абстрактных правилах фракции. С другой стороны, а не всё ли равно? Сестринскую заботу следовало принимать без вопросов. Как они принимали мою. Только сначала определить степень вины заблудшей кошки…
Рядом со Сферой, где отдыхала Рана, была оборудована полноценная тренировочная зона. Как-то я даже вёл тут занятия с силовиками, передавая азы республиканского рукопашного боя. Именно здесь решено было ожидать выздоровления кошки. Ожидать излечения, чтобы вновь отправить её лечиться… Было в этом что-то не от мира сего, эдакая улыбка чеширского кота. Вроде бы и улыбается, а окромя улыбки и нет ничего… Всё же странные мы существа — коты и кошки.
Милена традиционно расположилась в углу бойцовской зоны, обвешавшись голограммами, мы же с девочками вышли на центр. Здесь сёстры второй за сегодня раз поразили меня. Вместо активного давления, желания завалить и отодрать, от них тянуло потребностью лёгкой игры, без пяти минут флирта. Кошки играли не с мышкой — о нет! — в этот раз они играли с собственным боевым братом, равноправным партнёром в любом, даже таком интимном, как учебный поединок, деле. Удивительное ощущение единения разлилось над тренировочной площадкой.
Вот Сай провела дразнящую подножку, не столько агрессивную, сколько призванную продемонстрировать всю гибкость и стремительность опытной воительницы. Вот Тиш, после моего не слишком удачного броска, бёдрами сдавившая мою шею, не стала сжимать захват в полную силу, а лишь легонько его обозначила, ещё и дав ощутить весь жар собственного тела… Идея с борьбой пришлась девочкам по вкусу, и всё дальнейшее ожидание прошло в стальных объятиях, которые мы дарили друг другу не столько даже отрабатывая приёмы, сколько намеренно поддаваясь — чтобы ощутить тело партнёра, дать ему сказать что-то на языке движений и мышечных сокращений. Чем-то это действо походило на секс, но без характерной ему предельной откровенности. Прелюдия… Да, именно так — прелюдия перед чем-то глубоко интимным и общим, общим для всех нас.