Фырканье сестёр подтвердило, что кошки шутку оценили.
— Ну зачем же сразу группу?.. Пусть она сама позвонит мне, как твоей Старшей. Я укажу границы и условия секса. Скорее всего, ей нужно будет прибыть на территорию стаи, и уже здесь мы всё решим. Но я учту и обстоятельства, тут вы с Арьей правы. Если приехать сейчас нет никакой возможности — трахайтесь на здоровье! Но если возможности связаться со мной не окажется из-за секретности, тут уже ничего не могу поделать. Терпите.
— А местные?
— Что местные? — не поняла Милена.
— Да он этих имеет в виду, скороспелых республиканок, — фыркнула Сайна, первая поняв, о чём речь. — Этих можешь трахать прямо на месте. Только имей в виду… они тебя всё равно больше получаса не выдержат. Не те кондиции и… компетенции.
Последнее замечание рыжей стая встретила фырканьем. Я же порядком загрузился, и это не укрылось от взгляда Арьи.
— Кошак, ты полгода в стае. До того тебя несколько месяцев обрабатывали разные кошки… и я в том числе. До того в твоей жизни была Тёмная Мать. Как думаешь, по итогу твои потребности возросли?
— Я понял, не ёрничай, — поморщился, явственно вспомнив Землю. — Значит, с ними лучше не связываться.
— Почему же, как раз с ними — пожалуйста. Эти от тебя сами сбегут, группа не понадобится, — продолжала ухмыляться Сай. — Только с местными — чтоб не вхолостую. В колонии нужен хороший генофонд.
Вновь фырканья и смешки стали рыжей наградой. И тут до меня дошло ещё одно. Чтобы убедиться, я даже прервал чувственную ласку Милены, вернув ладонь на её живот. Девочка недовольно заворочалась. Повернула голову, ища причины моего неподобающего поведения. Я же совершил ещё один кощунственный поступок, остановив и ласку Эйди. Свободная ладонь нащупала животик Арьи. Так и есть, не показалось.
— Волнуешься за ребёнка? — сразу успокоилась Милена. Её глаза довольно заблестели. — Здесь можно всё. Так просто удобней. Но… я оценила.
— Если бы ты намекнула на ребёнка, я бы даже не пикнул против решения стаи. Любого решения, — я со всей возможной серьёзностью смотрел в её чёрные, глубокие, немного недоверчивые глаза. — Мать моего ребёнка не должна переживать из-за измен. Это неправильно.
Милену новое откровение пробрало до дрожи. Чёрная кошка гибко провернулась в моих объятьях, устраивая мордашку на груди, по соседству с Арьей. Та тоже вся встопорщилась от проявленной заботы. Дрожь сильного гибкого тела выдала волнение и… предвкушение. Через мгновение обе кошки уже удобно лежали, прохаживаясь язычками по моим соскам. Я же всё больше закипал, не в силах долго выносить острую ласку. Наконец не сдержался, зарычал: