Кошачий эндшпиль (Кузнецов) - страница 2

А между тем мы всё ближе подходили к кульминации сегодняшнего действа. Рыжая обещающе заглядывала в глаза. В её зеленющих безднах соблазна плясали ироничные бесенята — но мягкие, без подтрунивания. Вот сейчас… Ещё немного… Настроится, выведет интригу на новый уровень… И именно в этот судьбоносный момент сознание пронзила вибрация инта. До меня даже не сразу дошло, что это происходит на самом деле. Подтверждением стали глаза чертовки, которые вдруг подёрнулись поволокой, ирония и игривые бесенята в них сменились грустным неудовольствием. И Лайна упала обратно, щекой на живот!

Я думал, сойду с ума. Судорожно потянулся к кругляшку аппарата. Ладонь ощутимо тряслась. Ох, не завидую я тому, кто окажется на том конце «провода»! Однако вызов сразу заглох, его сменило текстовое сообщение: «Захожу. Две минуты». После чего целых десять долгих секунд произошедшее не желало складываться для меня в связную картину. Только понимание того, что инт не простой, а оставленный Нимфой, заставило подобраться. Если один из этой братии грозится зайти — это может означать лишь одно…

Наши с Лайной взгляды встретились. Она без слов прочла в моих глазах всё, что нужно. Приподнялась на руках, напоследок поцеловав вожделенный аппарат удовольствия… Последний раз стрельнула глазками… И одним гибким движением забросила своё тренированное тело под кровать. А ведь запросто могла метнуться к стенной нише! На худой конец, вылезти на балкон! Но девочка предпочла поступить «по классике». Видимо, всерьёз изучала пути отступления на примере Триши… Может, коврик какой там постелить?.. Ну да, и миску молока поставить! Тогда меня же самого туда и загонят, и скажут, что так оно и было… Зато теперь у меня появился хороший шанс отыграться не на каком-то далёком и недоступном абоненте, а на вполне конкретном субъекте, собственноручно готовом сунуться в пасть льву.

Дальше действовал на автомате. Спокойно, не совершая резких движений, расстелил на ложе обширный мягкий плед. Его края удачно свесились почти до пола. Осмотрел прочие места нашего сегодняшнего с кошкой рандеву. Её невзрачный, отнюдь не форменный, комбез остался в нише. Следы босых ног, когда я гонял эту бестию по комнате после душа, успели подсохнуть. Вряд ли гость станет всматриваться. Ему просто будет не до того — это я мог обещать со стопроцентной гарантией. Тело всё ещё била дрожь — то ли ярости, то ли так до конца и не задавленного предвкушения. Последний взгляд на ложе выделил исполненную иронии картину: на пледе был изображён штарнский аналог земного льва.