— Не думаю, — сказала фея. — По моим предположениям, если что и начнется, то после возвращения Лазаревой из отпуска.
— Ты хочешь сказать, — спросил Абрахас Торнадо, — что рванет именно здесь в Междумирье?
— Не обязательно. Но танцевать начнут именно отсюда. Не зря же она команду собирала. Следовательно, команда и будет участвовать вместе с ней. По крайней мере, в первой заварушке. А там, как получится.
— Ты имеешь в виду, что Лазарева должна вернуться, чтобы быть рядом со своей командой?
— Именно это я и имела в виду.
— Ладно, — подытожил ректор. — Пока ждем. Хотя, честно сказать, требования сверху, — он показал пальцем в потолок, — становятся все настойчивее.
— И чего хотят? — Спросил Абрахас Торнадо.
— Как обычно, трясутся, что их зацепит. Вот и пытаются перестраховаться. Кстати, Натанниель, требования ужесточились после аудиенции. Похоже, наверху поняли, что школярка Лазарева не деревенская захухря, а реальный агент специального назначения.
— Вот это меня и беспокоит, Нивус. Эти перестраховщики могут все дело испортить. Ты уж держись, пиши отписки почаще. Самый страшный зверь — это тот, которого загнали в угол. Так что постарайся, чтобы они не чувствовали себя в этом состоянии.
— Итак, уже изощряюсь, как могу, — ответил ректор и развел руками.
На том совещание и закончилось.
После сдачи завершающего экзамена, я выскочила в коридор и наткнулась на Ила, который, как оказалось меня, ждал, потому что сдал экзамен раньше. Мы с ним договорились, что торопиться с отъездом не будем, а не торопясь соберем вещички и завтра, с утра, позавтракав, отправимся к нему домой.
После этого, захотелось попрощаться с феей. А заодно и поплакаться о несчастливой доле женской. Поплакаться не получилось. Фея переводила с какого-то неизвестного мне языка толстенный гримуар. Так что только что и получила от нее пожелание хорошенько отдохнуть перед новым учебным годом. После чего фея поцеловала меня в макушку, и придала ускорение под пятую точку. Ускорение помогло, и я весь оставшийся день только тем и занималась, что собирала свои скромные пожитки в дорожный саквояж.
Казалось бы, какие у меня вещи? Но за год пребывания в Школе накопилось столько вещей, необходимых девушке в быту, что я не могла от них отказаться и в отпуске. В результате, к вечеру саквояж раздулся так, что я еле застегнула замок.
Впрочем, отпускные хлопоты были не только у меня, а у большинства девушек, и, наверное, парней Школы. Вся общага целый день гудела как улей. Девушки носились по коридорам, как угорелые. Когда я зашла в комнату к Лауре, то увидела, что она набивает вещами аж два саквояжа. И размерами они были раза в два больше моего.