Тут ведь еще напрягает другое. Я никогда не бывал в шахтах, но подозреваю, что заблудиться там — раз плюнуть, ну или как произвести известную манипуляцию с двумя пальцами правой руки. Нет, зрение позволяет мне видеть в любой темноте, и нас обучали действовать в незнакомых местах, но тут же столько нюансов, что всего предусмотреть не получится.
Чертова неопределенность, помноженная на обязательства… Сейчас около трех часов дня, и если у меня не получится до вечера найти испытание, то придется вернуться и переночевать в лагере. Ладно, будем надеяться, что второго захода мне не понадобится. Надежда — она ведь такая….
Подойдя к краю воды, я прикинул взглядом маршрут, ещё раз оглядел проход и выматерился, заметив там знакомый символ. Черное солнце уходит под землю… Символ Владыки Асуров — ублюдочный подсолнух, нарисованный рукой алкаша. И эти тут успели отметиться? Ну да… Как же без них, но как, интересно, они сюда добрались?
По словам Эйки, Кимон круто разругался со всеми богами Океана, и по воде у них пути нет. Иначе удержали бы их Граничные камни, ага… Как же жаль, что я не расспросил тогда об этом лисицу, но, по логике, шахта существует тут со времен Великой Войны. Небесный Дракон Рюдзин вышиб тогда асуров на север, за горы, а здесь они, судя по всему, передохли? Хотя нет, шахта же была запечатана, а значит, они или свалили сами, или их помножили на ноль местные боги.
Еще вопрос, что они тут добывали? Ладно, вот сейчас и узнаю. Я еще раз прикинул взглядом маршрут и, пожав плечами, направился в сторону черного входа.
Вода тут не доходила до середины колена, водоем имел каменное дно, и идти было легко. Напрягали только брызги воды и грохочущий впереди водопад. Куртка с доспехом мгновенно промокли, немного ухудшилась видимость, в воздухе появился запах аммиака. Совсем как тогда, на склоне горы Ума…
Это произошло, когда до входа в скалу оставалось две трети пути. Слева, в десяти метрах, между мной и водопадом из воды поднялась женщина. Медленно и грациозно, как балерина из «Лебединого озера».
Невысокого роста, в рваном коротком платье, больше похожем на ночную рубашку. Лет двадцати пяти на вид. С изможденным, обтянутым кожей лицом, тонкими руками и безумием в огромных ярко-голубых глазах. Её словно вышвырнули из сумасшедшего дома, в котором не кормили месяца два. Та самая Такицу химэ — сестра Тоётамы, но если при встрече с богиней я угрозы не чувствовал, то при виде этой подруги по спине пробежала волна мурашек.
Она ведь жива и натурально безумна! И убить нельзя… Клятва, и я не хочу расстроить её сестру. Хотя, может, оно обойдётся?