Только вот, от больших зеркал не отказались, решив использовать их в освещении стадионов и рингов.
Керосиновые лампы и без того ярче всего, что они могут себе позволить для освещения, но с большими зеркалами яркость становится ещё больше, поэтому важные участки стадионов теперь будут подсвечивать именно такими фонарями.
Было, конечно же, ограничение: зеркала нужно держать на нормальной дистанции от керосиновой лампы, так как амальгама от температуры может испариться, но Ос поручил своим сотрудникам заняться вопросом. Он знал, что в XX веке вовсю использовали зеркала с тонким слоем серебра, а не амальгамы. Если удастся освоить производство таких зеркал, то это будет, буквально, новая эра.
Но на случай, если ничего не получится, Ос предложил сценарий с использованием прозрачного стекла для защиты.
Прозрачное стекло — это их больная тема. Вроде всё понятно, вроде всё доступно, но у них в стеклодувном промысле на выходе получается всякое мутное дерьмо. Не умеют и не умели никогда отоми делать стекло. Стараются, но пока без видимых результатов. А ещё его мало, так как Ос не счёл нужным тратить силы своих сотрудников на это, явно гиблое, дело. Пока что этим занимается два с половиной энтузиаста, но с вхождением в обиход новых зеркал ситуация может измениться.
Наконец, на рыночную площадь заехало две телеги на человеческой тяге.
На передней сидел упитанный мужик лет сорока, явно купец.
Процессия подъехала к Освальду и Тототлу, после чего их подозрительно осмотрела троица охранников.
— О, вижу уважаемого человека, — произнёс купец, слезая с телеги. — Какие вести?
— Без изменений, уважаемый Макитика, — ответил Освальд, а затем пнул ногой коробку из кривых досок. — Вот в этом ящике двадцать бронзовых мечей и десять наконечников для копий.
— Вот в этих телегах картофель и подарок лично от меня, — показал рукой на телеги удовлетворённый купец. — Проверять будете?
— Обязательно, — кивнул ему Освальд. — И вам советую. Только тот, кто тянет мешок, знает, что в нём.
— Один волк другого не укусит, — ответил пословицей на пословицу купец.
— Мы живём по людским законам, — усмехнулся Освальд. — Поэтому кусаем друг друга.
— Всё верно, не поспорить, — с улыбкой покивал купец Макитика.
Он родом из чичимеков. Говорят, что, до эпидемии, всегда жил в Точтепеке. Оказался достаточно смелым, чтобы рискнуть и пойти торговым караваном в соседний город, пока остальные боялись мора. Остальные остались с носом, а Макитике повезло и он теперь очень состоятельный человек, торгующий картофелем и бататом по всему Метцтитланскому Союзу.