И берберы, высадившиеся на западе Испании, внезапно наткнулись на ожесточённое сопротивление вооружённых крестьян. Высаживались ведь берберы не наобум, а по наводке от разведчиков из уцелевших в Испании морисков[15]. И специалисты типа кузнецов, рудознатцев, мастеров-оружейников, обитающих в маленьких поселениях, отныне находятся под тщательной охраной, так как уже почти все в Европе знают, что берберы имеют свой интерес в их похищении.
Освальда, будь он на месте европейцев, ситуация бы напугала. Берберам больше не нужны красивые женщины, которые занимают полезное место на кораблях, но нужны опытные и рукастые мужики. Это тревожный звоночек.
Нет, кого-то они похитили вместе с семьёй, если удалось, но берберы не любят нести напрасные потери, поэтому склонны отступать при достаточном сопротивлении.
Капитан Альбуми, лидер берберских пиратов, с которыми имеет дело Панфило де Нарваэс, человек Освальда в Новой Испании, сообщил, что в ближайшие два года вновь в рейсы выходить не будет. Он потерял четверть команды и половину товара из-за гриппа, поэтому рейс не окупился. Ему нужно время, чтобы собрать новых людей, натаскать их на делах попроще, после чего он снова будет к услугам Освальда, а пока перерыв.
Пришлось отпустить Альбуми, выплатив ему положенный гонорар.
Вообще, Освальд, на его месте, прекратил бы деятельность после пары-тройки рейсов. Платили ведь берберам очень щедро. Настолько щедро, что капитан Альбуми стал очень обеспеченным человеком сразу после первого рейса, даже если учесть, что ему пришлось поделиться гонораром с командой.
— Это твой уголь? — увидел Освальда Никита Платов.
— Да, он самый, — кивнул ему Ос. — Есть свободный горн?
— Пашка! — позвал Платов одного из сыновей. — Не грузи уголь! Обратно разгружай!
— Да, батку! — ответил парень и начал выскребать древесный уголь из горна.
— Вот, туда загрузи свой уголь, — указал Платов. — Мне ажно самому стало интересно, выйдет аль не выйдет…
Дело за словами не стало, поэтому в горн был заправлен новый уголь.
Булатом мастер рисковать не стал, поэтому взял несколько слитков чугуна и начал свою работу.
Освальд почти ничего не понимал в происходящем, но видел, что продукт экспериментальной печи загорелся с трудом, но когда загорелся, дал просраться Платову. Температура была существенно выше, чем ждёшь от обычного угля, поэтому чугун постепенно потёк. Горн у Платова был хорошим, настолько, что Давид даже не видел ничего подобного, поэтому созданная температура держалась очень хорошо. А потом треснул тигель.
Платов громко выразился на родном языке, явно матерно, после чего отошёл от горна.