Остановились мы у приметного здания, фасад которого был украшен огромным выточенным из камня соколом.
— Приехали, айда на выход, — Борислав распахнул дверь и принялся выбираться из салона. Похватав свои нехитрые пожитки, мы с Молчаном последовали за ним, прямиком ко входу в здание.
У широких двустворчатых дверей из моренного дуба нас встретила охрана. Двое молодых гридей в вычурных парадных мундирах сделали шаг вперёд и приложили правые кулаки к сердцу.
— Честь дружине! — слаженно гаркнули парни.
— Князю слава, — не столь эмоционально ответил Борислав.
Стоило воинскому приветствию отгреметь, как вымуштрованные солдаты тут же сделали шаг обратно и слаженно распахнули перед нами двери в княжескую канцелярию.
Просторный холл встретил нас чинной тишиной. Не то, чтобы в внутри здания совсем не было людей. Они были, куда же без них, но вели себя непривычно сдержанно и лишнего галдежа не допускали, а если и переговаривались промеж собой, то делали это вполголоса да и то украдкой. В общем, понимание посетители княжьей канцелярии имели, они смирно сидели на длинных диванах вдоль стен и добросовестно ждали своей очереди.
В руках некоторых из них я заметил знакомые бумажные талончики с цифрами на них. Догадаться, зачем они нужны, было нетрудно. К тому же механическое табло с оповещением я приметил куда раньше, чем сами талончики. Оно громоздкой махиной нависало над входом в длинный коридор и цифры на нём, то и дело сменялись. Каждая такая смена сопровождалась сухим щелчком, после которого один из посетителей вставал с насиженного места и отправлялся в сторону коридора, в самом начале которого виднелся распределительный ресепшен.
Я думал, что сейчас мы с Бориславом, как добропорядочные граждане, отправимся к специальной бобине в центре зала ожидания, чтобы отмотать себе по талончику. Но не тут-то было! Вояка сразу же потащил нас к ресепшену, минуя очередь. И что меня больше всего удивило, так это поведение остальных посетителей. Никто из них так и не поинтересовался: “Куда прёте без очереди?!”. Да чего уж там, они даже не бурчали нам вслед, а приняли этот демарш как данность. Словно так и было положено.
Когда мы поравнялись с девушкой за стойкой, Борислав прижал правую ладонь к сердцу:
— Слава Роду, — на этот раз дружинник использовал гражданское приветствие вместо воинского. Впрочем, оно и понятно девица явно была не из служивых. Об этом свидетельствовал не только строгий костюм без каких-либо опознавательных знаков, но и хрупкое телосложение работницы канцелярии. — Отрокам документы надобно выправить для ратной школы.