Вот она — слава самородка и ведь ничегошеньки теперь не исправишь. Снова притвориться неумёхой уже не выйдет, мало того, что начальство заподозрит неладное так ещё и сам себе жизнь подпорчу. И дело даже не в том, что хлебная должность неумёхе не светит, всё куда хуже — придётся мне скрывать таланты свои, а значит, и достойного протеза мне не видать как собственных ушей. Да и на фронт меня один хрен сошлют, пускай не сразу на передовую как в первом случае, но разве такой судьбы я желал?
Нет, так дело не пойдёт. Раз желают они видеть во мне самородка, то покажу я им самородка. Да такого, что волосы у власть имущих встанут дыбом, и не захотят они отпускать на вольные хлеба столь ценного кадра. Главное, сделать всё по уму, начать с малого: полимера какого необычного или металла редкого. С чего-то чему объяснение может найтись, а иначе не поверит никто, что отрок деревенский, сам до того додумался.
Но перед этим стоит побольше вызнать про сварожичей. На что способны? Каков их предел: насколько сложные предметы они могут ковать и в каких объёмах, а то как бы и в этом не опростоволоситься.
Благо, вскоре мне представится такая возможность. С завтрашнего дня у моего призыва как раз начинается полноценная учёба…
— Чего не спишь? — раздался девичий голос.
Из темноты, со стороны соседней кровати на меня взирала пара светящихся глаз. Если бы не человечьи зрачки, то я бы, грешным делом, подумал, что за мной следит хищник из семейства кошачьих.
— Да вот, думаю, как бы завтра в грязь лицом не ударить. Первый день как-никак, — тут же нашёлся я с "ответом".
— А тебе ли, любимцу Сварога, страшиться?
— C чего это я любимец?
— Так все видели, как ты гридня того посрамил. Разбил его на его же поле, а это уже о многом говорит. Талант у тебя немалый, даже завидно маленько.
— Была бы ещё от него польза, а то пока один вред.
— Ну и несмышлёныш же ты Стоум. О тебе наверняка уже и воеводы знатные прознали. А, стало быть, ждёт тебя после учёбы служба почётная на самом острие нашего воинства. Разве это не здорово?
— Ещё как, — без энтузиазма поддакнул я. — Крики поверженных врагов, грохот взрывов и запах пожарищ по утрам. Всё, как я люблю.
— Славная речь, — Колышек с лёгкостью приняла сказанное мной за чистую монету, а мой сарказм благополучно пропустила мимо ушей. — Хоть телом ты и слаб, но духом ничем не уступишь витязю.
— Да, я такой…
— Ох и рада я, что боги мне достойного соратника послали. Так помолимся же Перуну, чтобы и впредь службу вместе нести. Надеюсь, услышит он наши мольбы и будем мы с тобой Стоум плечом к плечу землю родную от ворогов оберегать.