Ван Аллен попятился.
– Вы… вы не можете говорить серьезно!
– Почему?
– Но вы же женщина!
– И что? Вы всю жизнь провели рядом с женщиной, способной в одиночку сдержать огромный провал на ту сторону. Странно, что у вас вообще еще есть какие-то иллюзии.
– Вы… вы не должны так говорить…
– Отчего? Кто может мне помешать?
Виктор задохнулся и выпалил:
– Вы такая же, как и они! Как эти оба!
– До вас поразительно медленно доходит.
Ван Аллен пулей вылетел из ее комнаты. Он-то думал! Он думал, она страдает и с радостью примет последний шанс стать нормальной, а она!.. она! Бросившись прочь по коридору, он на повороте с разбегу врезался в кого-то… в ее дядю!
– Полегче, полегче, сынок. Куда так спешишь?
– Я? – Виктор вспыхнул. – Я никуда не спешу! Я останусь здесь, чтоб вы не забыли, как выглядят нормальные люди!
…Бреннон проводил его взглядом и направился к комнате Пегги, размышляя, каково это – утратить последние иллюзии насчет девушки, в которую пылко влюблен. Видимо, очень болезненно. Кусач, трусивший рядом, ехидно фыркнул.
Племянница не спала – сидела в кресле, смотрела на свою руку и медленно сжимала и разжимала пальцы. Пес улегся калачом у нее ног, и она носком туфельки почесала его спину. Натан кашлянул.
– Ну, как ты?
– Неплохо, спасибо. А ты?
– В целом – терпимо. Как рука?
– Функционирует. Но мне нужно время, чтобы к ней привыкнуть.
Натан опустился в кресло напротив. Он много раз видел, как люди переживают сильное горе: одни безутешно рыдают, а другие – замирают, словно мухи в янтаре, будто все чувства их онемели, и боль приходит лишь спустя некоторое время… Он накрыл руку Маргарет своей.
– Ничего, дядя, – немного напряженно сказала девушка, глядя в пол. – Я справлюсь. А ты?
– Я тоже. Я обещал. Но я почти ничего не знаю об этом месте.
– И обо всех остальных местах. Энджел подготовил восемь баз в восьми странах. И еще дом… его собственный дом в Авентине. – Она сжала губы и стиснула подлокотники кресла. Дерево слабо хрустнуло.
– Он твой, – сказал Натан. – Это твой дом.
– Хорошо. Как поживает провал?
– Закрылся. Ни воронки, ни тварей – ну, кроме тех, что уже из него выползли.
– А Валентина?
Бреннон покачал головой.
– Купола тоже нет, – приглушенно добавил он. – Консультанты поставят периметр. Но ее сердце видно в море.
Маргарет взяла его руку в свою. Пальцы у нее гнулись почти нормально.
– Зачем ты это сделала? – тихо спросил Натан.
– Я расскажу тебе. Позже. Сейчас… я сейчас не могу. – Она опустила голову, и Бреннон обнял ее за плечи. Кусач улегся между ними, хвостом на ноги Маргарет, головой – на ноги Бреннона, и тихо, по-собачьи, вздохнул.