Общий эволюционный принцип, определяющий военную стратегию муравьиных семей, таков: чем более пригодно место, где находится гнездо, для обороны и чем более ценные ресурсы оно содержит, тем интенсивнее и яростнее его защищают. Короче говоря, муравьи воинственны ровно настолько, насколько это необходимо для защиты их дома. Не больше и не меньше. А как насчет огненных муравьев? Разве не они возглавляют рейтинг самых свирепых видов? Да, с ними тоже лучше не связываться, но по степени агрессивности им далеко до своих древесных собратьев, которые реагируют яростными атаками даже на случайных прохожих. Только когда вы непосредственно вторгаетесь в гнездо огненных муравьев, например пинаете муравейник одетой в надежную обувь ногой (что я делаю почти рефлекторно из любопытства всякий раз, когда прохожу мимо), оттуда выливаются орды разъяренных рабочих. Если же вы не трогаете их, они не трогают вас.
Бродячие муравьи тоже не самые кровожадные боевые машины. Их армии, движущиеся колоннами или веерами, истребляют на своем пути всех мелких живых существ, но их скорее можно сравнить не с воинственной дворцовой стражей, а с разборчивыми охотниками – например, со стаями скворцов, которые педантично обследуют английские луга в поисках насекомых.
Не заслуживают этого звания и грозные семьи муравьев-листорезов численностью до нескольких миллионов особей, которые также не дают спуска злоумышленникам. Помимо обычных солдат (крупных рабочих, majors), у них есть каста суперсолдат (supermajors). Эти впечатляющие существа экипированы массивными челюстными мышцами, заполняющими их огромные головные капсулы, и ножевидными склеротизированными жвалами, способными прорезать любой мягкий материал.
Я хорошо изучил листорезов и в полевых, и в лабораторных условиях. В моей лаборатории в Гарвардском университете мы с моей помощницей, лаборанткой Кэтлин Хортон, поддерживали здоровую популяцию муравьев-листорезов в формикариях из пластиковых ящиков намного дольше, чем просуществовала гигантская семья, сопоставимая по численности с населением города Нью-Йорка, обнаруженная в дикой природе. Мы разводили их так же старательно, как японцы выращивают свои миниатюрные бонсаи, и наши крошечные семьи процветали.
Самые злобные муравьи на планете, как показывает мой богатый опыт искусанного, изжаленного, обстрелянного муравьиной кислотой исследователя, – это муравьи-садоводы Camponotus femoratus, дальние родственники больших черных муравьев-древоточцев Camponotus pennsylvanicus (широко распространенных в Северной Америке обитателей лесов и домашних вредителей). Семьи