— Но на всякий случай мы прошлись по родителям, парню и всем подружкам, — как ни в чем не бывало продолжал Новиков. — Нигде не зафиксированы ни она, ни ее аура. Парень так вообще уже с другой живет.
— Тебе не кажется, Павел, что многовато просчетов с твоей стороны за последнее время? — все так же обманчиво тихо спросил Мальцев. — Того, кто напал на внука, не нашли. Откуда взялись накопители, не нашли. Теперь девка пропала, ее тоже не нашли. Девка сама по себе не слишком важная и нужная, но сам факт неприятный.
— Да не всплывет она, — уверенно ответил Новиков. — Наверняка охрана перестаралась с развлечениями, а концы решили зачистить.
— А что мозгодеры?
— Поковырялись по верхам, ничего не нашли. Дальше лезть не стали: там у каждого блок, его вскрывать — без охраны останемся, — недовольно сказал Новиков. — А вы сами, Игнат Мефодьевич, сказали, что девка не настолько важна. Оштрафуем всю смену, сошлем на охрану шахты.
Бумаги на столе догорели и рассыпались пеплом. Мальцев опустил голову и уставился на них, словно только что заметил.
— Чутье тебе в последнее время изменяет, Паша, — почти нормально сказал он. — Просчет за просчетом. Еще один — и отправишься на шахту сам.
Новиков покаянно опустил голову, но подумал, что на шахту отправиться намного лучше, чем на кладбище. А второе с таким начальством куда вероятнее первого.
Результат меня порадовал. Получилась в меру симпатичная девица, больше похожая на мою маму, чем на саму Аню, чего я и добивался, поскольку собирался выдать ее за нашу родственницу. Но сама Аня оказалась не в восторге. Разглядывала долго, вдумчиво, а в конце выдала:
— Знаешь, мелкий, я поняла, что не готова так кардинально меняться. Я себе так-то нравлюсь.
— Знаешь, Аня, но со своим старым лицом тебе прямая дорога опять к Мальцевым, — чуть раздраженно ответил я — как-никак, угробил на ее новый имидж часа полтора, осталось только закрепить, и упс — объект, видите ли, не готов. — Я тебя могу оттуда потом вытащить, а могу и не вытаскивать. Потому что если ты выбираешь свою внешность, то свобода для тебя однозначно второстепеннее.
— Понимаешь, мелкий, — повторилась она. И ведь чувствовала же, зараза, что меня бесит такое обращение, но упорно дразнила, — внешность — это не главное. Если что-то заподозрят и придут сравнивать ауру, а запись моей у них есть…
— То ничего не подтвердят, потому что аура тоже изменится. Это я гарантирую.
— Понимаешь, Ярослав. Дело в том, что твои гарантии для меня ничего не стоят, — неожиданно ответила она. — Я понимаю, что твой учитель шифруется, но тем не менее хотела бы поговорить с ним.