Стэнтон кивнул.
— Ну разумеется, я мог бы и сам догадаться. А откуда шрам на твоем пальце?
— На пальце? — нахмурился доктор. — Как же ты… Ах да! Шея. Ты снял отпечаток с шеи Ханны. Я знал, что в принципе это возможно, но не придал значения. — Сейчас он злился на себя. — В психушке я расколол стакан, чтобы вскрыть себе вены, и порезался. — Он уставился на шрам безумными глазами.
— Но ведь смерть твоей жены и детей, — спокойно произнес Райм, — это просто случайность. Жуткая, кошмарная, несправедливая, но все-таки случайность. Никто ничего не сделал умышленно. Произошла ошибка, и мне очень жаль, что она привела к таким последствиям.
— А ты помнишь, что написал в предисловии к собственному учебнику? — почти пропел Стэнтон и тут же сам процитировал: — «Криминалист обязан помнить, что любое действие влечет за собой определенные последствия. Присутствие преступника изменяет каждое место преступления, какими бы незначительными эти изменения ни казались. Поняв это, можно идентифицировать преступника и определить его местонахождение, чтобы справедливость восторжествовала». — Стэнтон ухватил Райма за волосы и приблизил к себе его лицо. Линкольн ощутил дыхание безумца на своей коже и увидел капельки пота, выступившие на посеревших щеках доктора. — Так вот, я — всего лишь последствие твоих действий.
— Ну и что ты собираешься сделать? Убить меня? Теперь это не имеет никакого значения.
Стэнтон отпустил его волосы и отошел от постели.
— Ты хочешь знать, что я собираюсь сделать? — зашипел он. — Убить твоего доктора Бергера. Но не так, как это делает он. Никаких снотворных, уколов и выпивки. Посмотрим, как ему понравится смерть, выдержанная в старомодном стиле. Потом настанет очередь твоего друга Селитто. А офицер Сакс? Что ж, и ее тоже. Один раз удача ей улыбнулась, но можно попробовать еще. Повторное захоронение, так сказать. Ну и разумеется, Тома. Он умрет прямо здесь, на твоих глазах. Уж его-то я разберу по косточкам. Медленно и с удовольствием. — Дыхание его участилось и стало прерывистым. — Может быть, прямо сегодня им и займусь. Когда он вернется?
— Ошибку совершил я. — Райм закашлялся и, вздохнув поглубже, повторил: — Я во всем виноват, можешь делать со мной все, что хочешь.
— Нет, виноваты вы все.
— Нет, ты не можешь… — Линкольн снова подавился воздухом, что едва не привело к приступу, но справился с собой.
Стэнтон внимательно наблюдал за ним.
— Ты не можешь причинить им вред. Я сделаю все, что ты… — Тут он издал нечленораздельный звук, захрипел, голова его заметалась по подушке, а глаза едва не вылезли из орбит.