Но Ти-Джей не поверила этим успокаивающим словам.
Она верила в надпись, которую ей удалось наконец разобрать:
Опасно для жизни!
Горячий пар под большим давлением!
Не снимать заглушку с трубы!
За консультацией обращаться в «Консолидейтед Эдисон».
Опасно для жизни!
Теперь черный глаз смотрел зловеще. Он вел в самые недра котельной. Сейчас он кровожадно созерцал нежную розовую грудь мисс Колфакс. Откуда-то издалека снова раздались звонкие удары металла о металл. Это ремонтные рабочие налаживали и подтягивали старые стыки на трубах парового отопления.
Тэмми Джин плакала и не могла остановиться. Затем вдали послышался какой-то странный звук, напоминающий стон, и в эту же секунду ей показалось, что черный глаз наконец-то подмигнул ей.
— Вот вкратце и все, что мы имеем на текущий момент, — подытожил свою короткую речь Линкольн Райм. — Имеются похищенная девушка и ограничение во времени до трех часов дня.
— И никаких записок или сообщений с требованием выкупа, — добавил Селитто, а потом повернулся к отчаянно трезвонившему телефону.
— Джерри, — попросил Райм молодого детектива, — ознакомь присутствующих с подробностями преступления, произошедшего сегодня утром.
Райм не мог бы точно вспомнить, когда в последний раз в его мрачной одинокой комнате собиралось столько народу. Ну конечно, сразу после того несчастного случая к нему часто наведывались друзья, да и просто знакомые. Причем делали они это достаточно беззастенчиво, не сообщая о своем намерении по телефону и ссылаясь лишь на то, что «находились поблизости и решили заскочить» (прекрасно зная о том, что Райм постоянно находится дома, — куда же ему еще деваться), но в конце концов Линкольну это порядком надоело, и он решил отделываться от надоедливых посетителей. Постепенно он перестал звонить друзьям, все более отдаляясь от них, становясь замкнутым и нелюдимым. Сначала он долгие часы проводил в работе над своей книгой, а когда закончил ее, углубился в чтение художественной литературы. Когда и это ему наскучило, он начал брать напрокат видеофильмы и посвящать свободное время прослушиванию классической музыки. Постепенно надоело и это — тогда он переключился на живопись. Он мог часами рассматривать репродукции известных картин, которые по его просьбе помощник аккуратно наклеивал на стены комнаты. Наконец и это осточертело Райму, и он замкнулся в себе. Как ему казалось, уже навсегда.
Одиночество…
Оно стало единственным нормальным состоянием, к которому стоило стремиться, и вот теперь его грубо нарушили.
По комнате разгуливал взволнованный Джим Поллинг. Конечно, дело было поручено Лону Селитто, но такое запутанное преступление требовало тщательного расследования, и здесь, конечно, требовался более значительный руководитель, коим и вызвался выступить на этот раз Джим. Преступление походило на бомбу замедленного действия, и его удачное расследование могло существенно повлиять на карьеру полицейского, поэтому Поллинг счел своим долгом участвовать в нем. Конечно, это участие будет проводиться как бы со стороны, зато, когда все закончится и настанет время для пресс-конференций, в печати замелькают слова «при участии», а также «был уполномочен», «был назначен» и подобные. Пожалуй, только один Райм не мог понять, почему кто-то стремится возглавить это расследование.