Сакс была буквально загипнотизирована его тихим, спокойным голосом. Сейчас она полностью забыла о парализованном теле говорившего.
— Да, все верно.
— Ты снимаешь заглушку паропровода. О чем ты думаешь?
— Не знаю. О том, что ее надо снять и покончить с этим делом.
Уже произнеся эти слова, Амелия про себя подумала: «Не то». Она даже не удивилась, услышав, как Райм разочарованно прищелкнул языком.
— Ты и вправду так думаешь?
— Нет. Я хочу, чтобы это продолжалось как можно дольше.
— Да! Именно это тебе нужно! Ты размышляешь о том, что сделает с твоей жертвой пар. Что ты еще чувствуешь?
— Я…
Какая-то неясная мысль стала формироваться в голове Амелии. Она увидела девушку, прилагающую все силы, чтобы освободиться. И что-то еще… Вернее, кого-то еще. Наверное, это он и есть. Подозреваемый номер 823. Что же она может о нем сказать? Что? Скорее всего… Тут мысль внезапно исчезла.
— Не знаю, — прошептала Сакс.
— Ты действуешь поспешно, торопишься или чувствуешь полное спокойствие?
— Я тороплюсь, мне надо уходить. Полицейские могут появиться в любой момент. И тем не менее я…
— Что?
— Ш-ш-ш! — тихо сказала она себе и принялась снова обходить помещение, пытаясь взрастить в себе то семечко сомнения, которое заронила в нее так некстати ушедшая мысль.
Амелия шла через комнату, как сквозь темную звездную ночь. Ее окружали черные вихри, лишь кое-где скупо подсвеченные тусклыми желтыми огоньками. «О господи, — подумала она, — не хватало еще потерять сознание!»
Может быть, он…
Есть! Глаза Сакс скользнули вдоль паровой трубы и остановились на еще одной заглушке, находившейся в углу, в нише, напоминающей темный альков. Там жертву было бы куда удобнее спрятать, так как от двери этот угол не просматривался. К тому же на второй заглушке было только четыре болта, а не восемь, как на той, которую он предпочел.
Почему?
И тут она все поняла.
— Он не хочет… Я не хочу уходить, потому что мне интересно наблюдать за ней.
— Почему ты так подумала? — поинтересовался Райм, эхом повторив ее мысли, пришедшие в голову Амелии несколько минут назад.
— Тут есть еще одна труба, к которой можно было бы приковать жертву, но я выбрала другую, которую видно от двери.
— Чтобы лучше было наблюдать?
— Думаю, да.
— Почему?
— Чтобы убедиться, что ей не спастись. Или проверить, насколько надежно лента, залепившая ей рот, заглушает крик… Не знаю.
— Хорошо, Амелия. Но что это означает и как мы можем использовать данный факт?
Сакс провела глазами по подвалу, выбирая место, откуда можно было следить за жертвой, самому при этом оставаясь для нее невидимым. И таким уголком оказался тонущий во мраке промежуток между двумя масляными бочками.