— Любезнейший, организуете нам чай? — ловко поменял Песцов тему. — Было бы неплохо выпить чего-нибудь горячительного перед сном.
— Горячего, вы хотели сказать, — преданно улыбнулся проводник.
— Что я хотел сказать, то сказал, — ввернул Песцов, словно это была вовсе не оговорка. — Мисс Мэннинг спиртного нельзя, но нам-то с вами никто не запрещает, не так ли?
— Правилами железной дороги воспрещается… — вновь завёл свою нудную песню проводник, но уже не столь уверенно, как перед этим. Наверное, в его глазах некоторые правила всё же имели исключения.
— Это если меры не знать, — прервал его Песцов, достал фляжку из внутреннего кармана пальто и поболтал. Фляжка заманчиво забулькала. — А вот ежели по чуть-чуть, это будет исключительно для согрева и поддержания здоровья.
— Разве что по чуть-чуть для сугрева, — не отрывая взгляда от фляжки, согласился проводник, день которого, без сомнения, удался.
— Хм… — решила высказать своё мнение и я.
— Филиппа, вы не переживайте, — быстро переключился на английский Песцов. — Этот гадкий Волков от нас отстал, а этот милый человек сейчас принесёт вам стакан чаю.
— Два стакана, — быстро поправила я, вовремя вспомнив про Мефодия Всеславовича.
— Любезнейший, вы организуете нашей английской гостье два стакана горячего чая? — радостно вопросил Песцов.
— Для прекрасной дамы — всё что угодно, — нашёлся проводник. — Хоть чай, хоть ванну. Ванну только готовить дольше.
Алчно блеснувшие глаза намекнули, что не только готовить дольше, но и денег за подготовку получать больше. Судя по внешнему виду проводника, он был согласен заняться столь занимательным делом хоть сейчас.
— Уверен, прекрасная мисс обойдётся чаем, — торопливо сказал Песцов, сразу сообразивший, что ванна в поезде — дело недешёвое, а платить опять придётся ему. — Главное, чтобы он был побыстрее и погорячее. И мне тоже, пожалуйста, стаканчик.
Тепло вагона уже не просто согрело, но и заставило Песцова полностью расстегнуть пальто. Решив, что Песцов без пальто — зрелище не слишком занимательное, да и мне неплохо было бы снять лишнее, я зашла в купе и поставила саквояж в кресло.
Проводник с чаем появился быстро, я только успела раскрыть шкатулку, чтобы узнать, как перенёс побег Мефодий Всеславович. Даже спросить ничего не успела, когда домовой проявился рядом. И тут же при стуке испарился, словно его и не было. Причём пропал быстро, словно канал перещёлкнулся: на этом есть, на этом уже нет. И куда пропал, непонятно…
Вместе с проводником появился Песцов, подхватил третий стакан, с явным удовольствием отпил горячей жидкости и спросил: