— Хадия… напомню тебе, что я только обеспечиваю тебе безопасность. Не больше не меньше. И, по-моему, тыкать в друзей колюще-режущим оружием — это моветон, — наигранно возмущаюсь. Сама малая даже тени мысли не имеет, чтобы действительно мне навредить. Так что можно считать, это особенностью её воспитания.
— Ну неужели ты меня оставишь на растерзание этим бесчестным мразям?
— Ты знаешь… да! — от меня убрали ножичек, скрестили ручки на груди и состроив обиженно- нахмуренное личико осуждающе посмотрели. Ох… как же мне нравиться эта моська, кто-б знал. — Физически тебя не тронут, да, но вот морально… ну уж нет, в это болото ты меня не затащишь, даже не надейся.
— А так хотелось. Личный Дже’дайи, это так престижно!
— А не много на себя берешь? — хмыкаю.
— Хорошо, переформулирую, — она импульсивно взмахнула ножичком. — Близкий друг Дже’дайи, готовый заступиться, это очень серьезный аргумент на любых переговорах.
— Не пытайся воззвать к моей жалости, — отмахиваюсь и разворачиваюсь.
— Эй!
— Что?
— Ну сжалься Шейд, они же из меня все соки высосут, — подскочила Хадия, преданно заглядывая в глаза.
— А что ты от меня хочешь?
— Чтобы ты их того… припугнул. Немножко. Пойми, там будет весь цвет общества.
— Скорее грязь, — фыркаю.
— Говори что хочешь, это не важно. И естественно мне будут пытаться строить глазки, я ведь выгодная партия, особенно ввиду последних событий.
— И?
— Ну Ше-е-е-ейд, пожа-а-алуйста, ну сделай видимость моего ухажера, хотя бы чтобы другие отстали. Ну пожа-а-а-а-алуйста-а-а-а. Мне некого кроме тебя просить, ты единственный кому я доверяю так же, как себе.
Стою, смотрю в эти глаза, и самое забавное — понимаю, мне не лгут. Хадия в принципе после нашего знакомства никогда врать не пыталась, и даже перестала недоговаривать, не иначе как переоценив моё доверие.
Сейчас же у нее просто крик души вырывается. А еще, меня забавляет тот факт, что она действительно смотрит на меня как на кого-то очень-очень близкого и значимого. Я даже поймал её на том, что она сама выполняет мои просьбы. Тут родной отец заставить что-то делать дочурку против её воли не в силах, слишком своенравная, зато мне «Сладкую Радость» регулярно самолично приносят вместе с по-особому заваренным ворком. Так сказать, доставка в номер вечером перед сном.
— А папа? — вскидываю бровь.
— Ну… папе я тоже доверяю, но… в общем, помоги-и-и-и!
— И что мне за это будет?
— Я тебя поцелую!
— Подрасти! — щелкаю по носу. — Для начала, — улыбаюсь, глядя как она забавно повела носиком.
— А что ты хочешь?
— Ты что-нибудь знаешь о «Звездочётах»?