Старик осёкся, потому как его взгляд сфокусировался на жуткой твари, которая уже неслась навстречу новой жертве. Если до этого, та тварь которой стал Эльфин была в кровавой ярости, то теперь произошёл и вовсе ядерный взрыв.
— Там в описании, — уже безразличным ко всему голосом произнёс я, — было сказано, что лучше не использовать эту способность рядом с пожилыми людьми.
Осознание того, что Горри и Борю только что миновала жуткая смерть, почему-то высосало последние моральные силы вместе со способностью удивляться хоть чему-то.
— Ясно, — таким же безразличным тоном ответил полуэльф. Похоже, что он ощущал нечто подобное. — Интересно, почему он так не любит дедушек?
В этот момент тварь вырвала дверь вместе с куском стены и, придавив этой самой дверью старика к полу, прыгала на ней. Похоже, она вознамерилась сделать из деда отбивную.
— Не знаю. Может, какие-то комплексы, — ответил я на вопрос Эльфина.
Спустя пару секунд после того, как тварь ещё несколько раз врезалась ногами в металлическое полотно двери, красная пелена окончательно заволокла пространство вокруг.
Наконец-то всё закончилось. Тварь улеглась прямо на металлическую дверь, и я почувствовал, как тело Эльфина принимает прежние размеры.
Ну наконец-то. Я ощутил во рту вкус крови… Чужой крови… Какой ужас! Нахрена их жрать то было?!
Следом на меня стала опускаться спасительная тьма…
Так! Какая нахрен тьма? Там еще один Эрк. Да, он сейчас изрядно обосрался и прикидывается элементом интерьера, но это ведь ненадолго. Уверен, что он меня убьёт на всякий случай. Чисто для профилактики.
Собрав в кулак остатки сил, которых давно не было в ослабшем теле полуэльфа. Их, похоже, вообще нигде не было. Вообще. Однако я каким-то образом умудрился открыть меню и активировать очко присутствия.
Если до этого мне казалось, что на меня свалился Эверест… Да, да. Та самая гигантская гора. Прямо на меня. То теперь… Даже не знаю. На меня упало два грёбанных Эвереста. Нет… Наверное всё же три. Ну, как минимум два с половиной.
Чёрт! Как же мне дерьмово. У меня болело всё. Я будто был лягушкой, которую надули трубочкой через задницу, но она в итоге выжила, сдулась и теперь пытается спастись от весело смеющихся детишек.
Стиснув зубы, которые кстати тоже неимоверно болели, я вытянул руку и, проклиная всё на свете, подтянулся. Так. Теперь нога. Нужно совсем чуть-чуть проползти-то и замочить грёбаного эрка, который всё это время знал, что творится в грёбаном детдоме.
Злость придала мне сил, и я пополз с удвоенной скоростью. Если раньше меня можно было сравнить с улиткой, то теперь я — вполне себе черепаха.