– Это вызов.
– Я говорю людям то, что им нужно услышать. Именно поэтому это так часто срабатывает.
Мы подошли к его машине, Броэм открыл ее и бросил рюкзак на пассажирское сиденье. Затем захлопнул дверь и прислонился к ней спиной, смотря на меня.
– Есть только одна проблема.
– И какая же?
Он склонил голову.
– Ну, мы с Вайноной официально еще не сошлись. Так что слишком рано говорить об идеальной победе. Я просто решил, что такого успеха уже достаточно, чтобы наше соглашение считалось выполненным.
Господи, все что угодно, лишь бы не противоречие? Это бы убило его, если бы спор вышел на незнакомые территории. Я бросила на него раздраженный взгляд.
– Да ладно. Ты определенно считаешь, что она хочет попросить тебя дать вам еще один шанс.
Он сглотнул.
– Но что, если я не хочу?
Что это могло значить? Я непонимающе моргнула. Неужели Броэм пытается быть врединой? Конечно нет. Влюбленный по уши человек ни за что не станет рисковать своими отношениями только ради того, чтобы выиграть очко в споре со мной.
– Не совсем понимаю.
– Что, если мы не сойдемся с Вайноной? Будет ли это считаться провалом?
Серьезно? Как он мог смотреть на меня так невинно своими голубыми глазами, с легкой полуулыбкой, и угрожать мне? И ради чего? Если он думал, что я потеряю больше от этой ситуации, то ошибался.
– Эм… думаю, что я как-нибудь переживу это. А ты потеряешь гораздо больше.
Он оттолкнулся одной ногой от машины.
– Знаешь что, Филлипс? Я так не думаю.
И снова я почувствовала себя так, будто мы участвуем в разных диалогах. Первый – тот, который у нас действительно был, а другой – тот, в котором, по его мнению, я необъяснимым образом понимала, что за чушь он несет.
– Тебе придется выражаться яснее.
Он перешел на шепот, хотя мы были одни, и тем самым заставил меня наклониться к нему, чтобы услышать.
– Хочешь, чтобы я доходчиво объяснил?
– Да, пожалуйста. Объясни.
И в тот самый момент что-то щелкнуло. Не могу точно сказать, что конкретно – мое внезапно заколотившееся сердце или, возможно, осознание происходящего, в ответ на которое заколотилось сердце. Все произошло в один головокружительный, волнующий момент, в одном запутанном клубке сознания и подсознания. Глаза Броэма были прикрыты тяжелыми веками, подбородок вздернут, а рот слегка приоткрыт, так что я слышала его дыхание. Воздух между нами гудел от невидимой энергии, провоцируя меня приблизиться к нему. И мы оба зависли в пространстве и времени, а момент, который вот-вот должен был наступить, показался на горизонте. Будто я не могла этого остановить, даже если хотела.