Я знала, что рано или поздно она это поймет. И лучше бы меня запихнули в шкафчик и оставили там умирать голодной смертью, чем втянуть Брук во все это. Если бы существовала машина времени, я бы голыми руками схватила горячие угли, или проглотила сырой цемент, или вспорола себе грудь в обмен на шанс вернуть все назад.
– Да, – прошептала я.
– Ты ревновала, – кивнула Брук.
За ее словами скрывалось понимание. Я не могла встретиться с ней взглядом, а мои щеки так горели, что, кажется, осталась пара секунд и начнут вздуваться волдыри. До нее дошло. До нее наконец-то дошло. И в ее взгляде читалось презрение. Казалось, время деформировалось и шло одновременно быстро и медленно.
– Ладно. Проясним ситуацию. Ты не сказала мне о шкафчике, позволила написать тебе об очень личном, и, злоупотребив этой информацией, разрушила мои отношения, потому что ревновала, а затем сделала это снова с Рей, потому что ревновала. И ни разу не сказала мне, что ревнуешь или почему. Я что-нибудь упустила?
– Прости, пожалуйста, мне очень жаль, ты не понимаешь, я не могу даже начать…
– Я не злюсь на тебя, – перебила она меня, повышая голос. – Потому что такое обозначение моих чувств было бы преуменьшением века.
– Если на свете есть что-то, что я могу сделать, что угодно, я клянусь…
– Оказывается, я совсем тебя не знаю! – закричала Брук, вставая. Несколько человек с любопытством посмотрели на нас. – Кто ты? Как ты могла так поступить? Я не… Просто… Я не могу поверить. Я тебе нравилась, и вместо того, чтобы сказать об этом мне, ты рушила все мои отношения?
У меня не осталось слов. Мое дыхание перехватило. Я стиснула зубы и попыталась сдержать слезы.
– Видимо, тебе и правда наплевать на меня, да? – все еще стоя, сказала Брук. – Пока ты можешь контролировать мою жизнь так, чтобы тебе было удобно, кого, черт возьми, волнует, что я чувствую? Ты видела мое состояние, неделями. И ты. Не сказала. Ничего.
– Я говорю сейчас.
Брук засмеялась, что заставило меня остолбенеть.
– Ну, хрéново спасибо за такую милость.
И затем, когда чертова половина столовой обернулась на нас, она оттолкнула меня, развернулась и оставила меня.
В одиночестве.