Голос замолчал, а охранники принялись кричать, чтобы колонна двигалась вперёд. Они находили тех, кто медлил, и такому бедолаге доставалось по хребтине палкой или древком копья. Их гнали, как скот. И самое неприятное заключалось в том, что люди покорно выполняли этот приказ… Даже родные Игоря!
Дети и жена молчали, как будто не в силах что-то сказать. Он пытался растормошить жену, но ничего не получалось. Алиса только с отчаянием смотрела на него. И молчала, как приказано…
За лугом началась новая дорога. Она была более прямой, широкой и явно нахоженной. Толпу гнали мимо каких-то небольших поселений с маленькими домиками и постройками, напоминавшими теплицы… Мимо лесозаготовок, мимо каких-то больших строений… Идти пришлось часа два.
Впереди показался городок. Он был окружён кирпичной стеной с воротами и надвратной башней. Судя по тому, что Игорь видел, ворот в город вело не меньше трёх. У тех, к которым гнали собранных статистов, уже собралась толпа. Среди собравшихся явно царило оживление. Они все ждали чего-то, и Игорь даже догадывался, что ждут их…
Происходящее нравилось ему всё меньше и меньше. А когда первые ряды достигли толпы, и оттуда начали выцеплять людей, которые кто безропотно, кто с криками – шёл, Игорю совсем поплохело. Чем ближе подходила их очередь, тем более неприятные подробности обнаруживались…
Стоящие у ворот местные жители выбирали, кто из спасённых пойдёт с ними. При этом здесь всем явно было плевать, кто кому и кем приходится. Те немногие семьи, которые добрались до спасения, у ворот Лёдного разлучали. Девочку лет восьми оторвали от мамы. Ей сказали идти, и она пошла, ревя и оглядываясь. И только на полпути в этом отлаженном механизме что-то сломалось: ребёнок развернулся и кинулся назад с криком «Мама!»… Но ровно до прямого приказа одного из встречавших…
– Алиса, поговори со мной! – попросил Игорь жену, похолодев от ужаса.
Он видел, как на морозе, подчиняясь приказам, начинают раздеваться спасённые. Прямо догола. Как личные вещи – и всё, что людям удалось унести – отдают в руки новых «хозяев». А дети и Алиса по-прежнему ничего не отвечали…
– Милая, говори! Пожалуйста! – попросил он, почти взмолившись.
Жена отчаянно смотрела на Игоря, но её рот как будто не раскрывался. Не менее отчаянные взгляды были и у его детей. И всё-таки нарушить приказ они не могли. Хоть дети и рыдали в три ручья, а жена мотала головой, пытаясь не заплакать…
Похоже, лишь на Игоря не действовали приказы местных. И на пса, который просто крутился рядом, а иногда садился на землю и нахально зевал во весь рот. Почему не действовали? Ответ был где-то совсем близко. Игорь вспоминал то, что слышал от «спасителей». Каждое слово. О том, что они – никто. Что они обязаны подчиняться. Что они – статисты, рекруты и мясо.