Но царь совершает ошибку, ибо в своем нетерпении он начинает действовать раньше срока: ему кажется, что капитану велено ворваться в дом в одиннадцать, и сам врывается туда в четверть двенадцатого. Однако он застает заговорщиков свободными, со стаканами в руках и с саблями на боку.
В ловушке оказался сам царь.
К счастью, лев иной раз умеет притвориться лисой.
С улыбкой на устах царь входит в круг удивленных сообщников.
— Друзья, — обращается он к ним, — я услышал за ставнями звон стаканов и подумал, что здесь веселятся. Дайте-ка место доброму сотрапезнику!
Петр садится посреди растерявшихся заговорщиков, наливает себе вина и, подняв стакан, произносит:
— Выпьем за мое здоровье!
И будущие цареубийцы вынуждены пить за здоровье царя.
Но вскоре застигнутые врасплох сообщники приходят в себя: они обмениваются угрожающими взглядами; Провидение сделало для них больше, чем они могли желать. Жертва сама пришла подставить себя под удар палачей.
Циклер наклоняется к Соковнину, наполовину вытащив кинжал из ножен.
— Брат, — говорит он, — час настал!
Однако мужество изменяет Соковнину.
— Еще рано, — молвит он в ответ.
Петр слышит и весь этот разговор, и шаг отряда солдат, оцепляющих дом.
— Еще рано? — повторяет он. — Если для тебя рано, сучий сын, то для меня самое время.
С этими словами он бросается на Соковнина и кулаком ударяет его в лицо, отчего тот падает с ног.
Раздается громовое ура: все заговорщики обнажают кинжалы. Как ни велика геркулесова сила гиганта, его вот-вот должны одолеть, ведь двадцать вооруженных людей борются с одним, и к тому же безоружным.
В это мгновение дверь распахивается и на пороге появляются гвардейцы.
— Наконец-то, — восклицает Петр, выпрямляясь.
По громкому смеху царя и по его жесту заговорщики понимают, что для них все кончено. Не пытаясь сопротивляться, они падают на колени.
— В оковы! — кратко приказывает победитель.
Затем, повернувшись к гвардейскому офицеру, Петр произносит:
— Так-то ты точен?
И с этими словами он дает ему пощечину.
Офицер спокойно вынимает из кармана приказ. Петр читает:
«Ровно в половине двенадцатого».
Он смотрит на часы. Они показывают половину двенадцатого.
С быстротой ума, а вернее, сердца, свойственной сильным людям, Петр осознает, что он был неправ, сжимает офицера в объятиях, трижды целует его по русскому обычаю и поручает ему охрану заговорщиков.
Виновных подвергли пытке, но не для получения признания, ибо преступление было очевидным, а чтобы заставить их выстрадать все, что они способны были выстрадать; затем их четвертовали, отрубив им руки и ноги; потом, в свой черед, пришла смерть, но лишь после того как у жертв не осталось больше ни крови, ни сил, чтобы терпеть мучения.