— Так она не отказалась от денег? — зарыдала Рут.
Ярость на его лице сменилась ненавистью.
— Возможно, мне удалось убедить ее, что человеку не надо так много. Но, может, и тебе тоже стоит об этом поразмыслить.
Его ответ вызвал у Рут такой приступ возмущения, что она задохнулась.
— Не смей так разговаривать со мной, — заорала она и в ту же минуту с ужасом увидела, как из глаз Симуса брызнули слезы.
То и дело всхлипывая, он рассказал ей, как бросил в ящик письмо вместе с чеком и как девчонка, которая живет этажом выше Этель, отозвалась о нем и о его деньгах.
— Весь дом считает меня кретином.
Всю ночь Рут пролежала без сна в спальне одной из дочерей, она настолько была переполнена презрением к Симусу, что даже не могла себя заставить лечь рядом с ним. К утру она пришла к выводу, что презирает заодно и себя тоже.
— Этой женщине удалось превратить меня в настоящую мегеру, — думала она. — Я дошла до точки.
Сжав губы, Рут, вместо того, чтобы повернуть к станции метро на Бродвее, шла прямо по Вест-Энд Авеню. Резкий утренний ветер подгонял ее, и она все ускоряла шаг в своих туфлях на низком каблуке.
Она была полна решимости начать борьбу с Этель. Это давно следовало бы сделать. Рут достаточно начиталась ее статей, в которых та постоянно становилась в позу ярой феминистки. Но сейчас контракт на книгу, который подписала эта баба, стал поистине ее Ахиллесовой пятой. Как будет интересно, когда на шестой странице в «Пост» напечатают, что она ежемесячно сдирает тысячу долларов у человека, имеющего трех дочерей-студенток! Лицо Рут исказилось мстительной ухмылкой. Если Этель не отменит притязания на алименты, она вцепится ей в глотку. Сначала — «Пост», потом — суд.
Начальница отдела кадров, где Рут просила ссуду для того, чтобы заплатить за учебу дочери, была в шоке, услышав эту историю про алименты.
— Моя подруга — прекрасный адвокат по бракоразводным делам, — сказала она. — Она может себе позволить время от времени общественную работу, ей бы понравилось заняться таким дельцем. Если я правильно понимаю, вы никак не можете изменить решение об алиментах, но, может, это станет поводом пересмотреть закон. Если все будет предано огласке, вполне возможно, что вы выиграете.
Рут растерялась.
— Мне бы не хотелось ставить в неловкое положение своих девочек. И это означает признать, что бар еле сводит концы с концами. Я должна подумать.
Пересекая 73-ю улицу, Рут подумала, что либо Этель отказывается от денег, либо она, Рут, будет просить о встрече с этим адвокатом.
Молодая женщина катила коляску прямо на Рут. Та отступила в сторону, чтобы дать женщине дорогу и налетела на худого мужчину в грязном пальто и шапке, почти полностью съехавшей на лицо; от него за версту разило перегаром. В отвращении сморщив нос, она покрепче вцепилась в свою сумочку и отшатнулась к обочине. «Как много народу», — думала она. По прохожей части бежали дети со школьными книжками; пенсионеры вышли на свои ежедневные прогулки к газетным киоскам; опаздывающие на работу пытались поймать такси.